Из Мюнхгаузена воду лить не будем! Он нам дорог просто как Карл Иероним... А уж пьет его лошадь или не пьет – это нас не волнует.
Мне? Однобортный мундир? Вы знаете, что в однобортном уже никто не воюет? Мы не готовы к войне!
Из Мюнхгаузена воду лить не будем! Он нам дорог просто как Карл Иероним... А уж пьет его лошадь или не пьет – это нас не волнует.
Мне? Однобортный мундир? Вы знаете, что в однобортном уже никто не воюет? Мы не готовы к войне!
— Ну вот и славно… И не надо так трагично, дорогой мой… В конце концов, и Галилей отрекался!
— Поэтому я всегда больше любил Джордано Бруно!
— Поразительно.
— Что, Ваше Высочество?
— Я говорю, поразительно, как наш народ гармонирует с природой!
— Талия — на десять сантиметров ниже, чем в мирное время.
— Ниже?
— То есть выше.
— А грудь?
— Что грудь?
— Оставляем на месте?
— Нет, берем с собой.
— А почему не слышно? Я не понимаю, о чём они говорят.
— Ваше Высочество, подсудимый благодарит городские власти и одновременно как бы шутит со своей возлюбленной.
— Хорошо. Особенно кружевной воротник и передняя выточка ему очень к лицу. И вообще, он похож на покойного.