— Что, уже ничего нельзя сделать?
— Можно. Я могу распластаться на льду и меня закатают под лёд в виде могильного холмика... Но только вряд ли их это остановит...
— Что, уже ничего нельзя сделать?
— Можно. Я могу распластаться на льду и меня закатают под лёд в виде могильного холмика... Но только вряд ли их это остановит...
— Слушай, Бакин, не только ваши родственники хотят матч посмотреть!
— Ну да, есть же ещё и ваши родственники.
— Что?!
— Говорю: спасибо руководству за заботу!
— Сергей Петрович, если вы хотите, чтобы мы с вами сработались, я вам советую, при ребятах выбирайте выражения.
— У меня нет задачи с вами срабатываться.
— Ну, тогда, я боюсь, вы недолго задержитесь на этой должности.
— Боюсь, не вы меня на нее назначали.
— Юра, тебе на день рождения ГЗМ надо подарить.
— А чё это такое? Чё за ГЗМ?
— Губозакаточная машина!
— Себе подари, остряк.
— Слушай, Алексей Петрович, у тебя какая порода собак любимая?
— В смысле?
— Ну в смысле какая собака тебе больше всего нравится?
— Ну ротвейлер, а что?
— А мне что-то показалось, что борзая. Ну-ка, отпрыгни на два метра от машины, а то сейчас тронусь и по губе тебя нечаянно задену.
— Сергей Петрович, вы знаете такую пословицу: «Бери ношу по себе, чтоб не падать при ходьбе»?
— Знаю, забавный стишок. Я вообще много таких знаю, а вот еще один: «Мы с Тамарой ходим парой, хоккеисты мы с Тамарой».
Все люди на свете с самого начала нарождаются вовсе маленькими. Но это ничуть не мешает им быть впоследствии большими тураками и великими некодяями...
[Джейсон Мэттьюс, сценарист: Россия принимает активные меры в виде политических кампаний, а ещё там есть ксенофобия: они постоянно ожидают наступления врага].
Послушайте, это они ксенофобы, они ожидают наступления врага. Их система не весть что творит, а мы снимаем кино про нападение русских, корейцев, их извращенцев-шлюх и их систему, потому что они действительно хотят напасть, а их система производит шлюх и извращенцев. Вот что значит мир без ксенофобии к кому-либо.