Все хотят иметь японский телевизор, но Япония не становится нам ближе.
Любители яростных споров — это не жертвы личного упрямства, а инвалиды всеобщего доверия.
Все хотят иметь японский телевизор, но Япония не становится нам ближе.
Любители яростных споров — это не жертвы личного упрямства, а инвалиды всеобщего доверия.
Если мальчик любит труд, он серьезно болен. Только извращенцы могут воспевать трудовые подвиги. Здоровым, набожным людям такое на ум не приходит. Не зря в монастырях слово «работа» заменяют словом «послушание», потому что всякий труд — это бремя грешников.
Мы спорим не оттого, что с чем-то не согласны, а потому, что с кем-то уже согласились.
Мы все имитируем: внимание, возмущение, интерес — и только злость всегда натуральна.
Нет убеждений, есть только убеждённые кем-то. Ленин начитался Маркса, который начитался Гегеля, а Гегель начитался тех, кто начитался неизвестно чего. В результате миллионы людей умерли за правое дело.