Оленька моя, в отличие от меня, наш сын будет человеком!
— Че ты ворам не дал меня грохнуть, а?
— А тебе зачем знать? Дышишь и радуйся!
— Понять хочу. Тревожусь, когда че-то не понимаю.
Оленька моя, в отличие от меня, наш сын будет человеком!
— Че ты ворам не дал меня грохнуть, а?
— А тебе зачем знать? Дышишь и радуйся!
— Понять хочу. Тревожусь, когда че-то не понимаю.
Короче! Я таков, какой я есть, и чем раньше ты это поймёшь, тем лучше для нас обоих! Всё! Базар окончен!
— Ну че, Сань, жим-жим?
— Нормально.
— Да ладно врать-то, меня самого трясет. Муха в прошлом году троих пацанов из центра так отбуцал на дискаче — одного в Склифе откачивали.
— А у другого крыша протекла, совсем дебил стал — слюни до колен, Мурку напевает.
— Да, Сань, Муха боец серьезный.
— Спасибо, ребята, знаете как человека подбодрить, спасибо!
Ты только пойми, что бывают расклады, когда ты играешь. А бывают наоборот — когда играют тебя.
— Да ладно, Оль, не бери в голову. Если б мне не дали, я бы еще и не такое брякнул.
— Нет, Саш. Ты б такое никогда не брякнул, ты б лучше как врезал бы мне!
— Да я убил бы вообще!
— Вот поэтому я за тебя замуж и вышла.
— За что, за убил?
— Нет, мне просто нравится, как ты проблемы решаешь.
Если про меня или про кого-то из вас скажут, что он — фуфло, ну зачем тогда жить. Верно?
— Саша! Где Витя?
— Какой те Витя? А ну, рот закрой ща!
— А ну не ори на меня, придурок чертов.
— Ты чё мелишь? А ну, вон пошла! Вон, я сказал, пошла!