– Слушай-ка, дорогая, а где это у нас фотографии моей любимой тещи?
– Так ты ж их сжег! Все до единой.
– Слушай-ка, дорогая, а где это у нас фотографии моей любимой тещи?
– Так ты ж их сжег! Все до единой.
Выгрузив продукты, он зашел в зал поприветствовать Клавдию Лаврентьевну – его обуяли старые добрые чувства ненависти к нежно любимой теще:
– Добрый вечер, Клавдия Лаврентьевна, – приближаясь к нирване, произнес Семен Филиппович.
Теща зло ухмыльнулась – видимо, тоже была рада встрече.
– Клавдия Лаврентьевна, а вот книги, что вы недавно случайно обронили, – Семен Филиппович махнул в сторону книжной полки, покрывающей стену от пола до потолка, – вы читали?
– Да. Читали, читали. Не глупей других. Гоголей, Моголей, Пушкиных там всяких.
– А насчет зарубежных классиков, скажем Байрона?
– Читали, читали, намедни перечитывали.
У Семена Филипповича засосало под ложечкой. Он вытащил книжку из ряда и быстро перелистал ее. Сто долларовая купюра сама выпорхнула из книги пред изумленным взором Клавдии Лаврентьевны.
– Невнимательно же вы читаете классиков, – съехидничал Семен Филиппович, подобрав купюру с пола.
Августина не подвела, даже ждать ее толком не пришлось – каких-то тридцать девять минут… Букет остался свежим.
Жизнь умеет стереть все грани претенциозности. Сначала ты от нее требуешь чего-то непомерного, а потом радуешься маломальскому празднику...
Не давайте садиться вам на шею, и тогда жизнь обретет новые тона и, быть может, достигнет гармонии.
Не забывайте об этом – все ваше благополучное будущее формируется из кирпичиков и фундамента, который закладывается вашими руками и вашей волей…
— Ваша задача найти и поймать голубка.
— Проще простого: дайте мне хлеб, большую сеть и молоток.
— Он нужен нам живым!
— Хм... Обойдемся без молотка.
— Ну я что, виновата? Я тебе телефон давала в пять утра. Мы ж радионщики. а не пиаристы. Вот у меня Иннокентий Бутусов и Иннокентий. святой отец. И оба на четвёрку.
— Откуда у тебя вообще телефон священника?
— Бред. Как вы вообще собирались выступать? Пять раз по десять минут.
— Проповеди. У меня всё с собой. Кадило, молитвенник, Клобук даже есть, парадное облачение...
— А ванна зачем?
— Какая же это ванна, сынок? Это купель. Я и петь могу. Вот у меня даже балалайка есть.
— Бред. Паноптикум. Поп в ванне, играет на балалайке. В купели. Ну рубли, за паноптикум с балалайкой в ванне — это недорого.
— Эй, друг, открой! Я тут с девушкой.
— Я тут тоже с девушкой!
— Неправда, я видел, как ты зашел туда с Моникой.