Инна Шульженко. Вечность во временное пользование

Какой малюсенький и какой краткосрочный человечек – каждый человек! В этих игрушечных кубиках, с этой игрушечной мебелью, так и кажется, что в одних квартирках наборы с «наполеоновским ампиром», в других – со «шведским дизайном», – но все они найдены на дне большой плетёной корзины в лабиринтах ближайшего к дому блошиного рынка, с табличкой «всё по 3 евро». Попытки обжить, приукрасить, благоустроить своё жильё выдают глубокую уязвимость людей, их главную человеческую потребность: своей норы.

0.00

Другие цитаты по теме

Вы плывёте в ночном воздухе города, сквозь световую пудру. Под вами шуршат кроны стройных отвесных деревьев. Почти в каждом окне ещё горит свет. Он такой тёплый, что кажется, за стёклами не может быть никакого несчастья, никакой беды: никто не болен, не предан, не брошен, никто не остался один навсегда, никто не ждёт смерти.

Теория мистера Хинча сводилась к тому, что любой человек, хотя бы единожды оказавшийся с ней нос к носу без помех, уже не сможет не искать красоты всю оставшуюся жизнь.

О эти парижские этажи! О эти знаменитые крыши! Что там говорить, если даже простая, можно сказать – для кого-то каждодневная поездка на обычном автобусе разворачивает перед внимательным и зорким зрителем никогда не повторяющуюся киноленту первого этажа.

Платье никогда не просто платье, платье всегда про желания.

Красноречие дороже денег, славы и власти, ибо последние очень часто достигаются благодаря красноречию.

Наша жизнь — это выбор. Это скопление множества выборов, которые мы делаем на протяжении всего существования. Не всегда верных, поэтому зачастую жизнь не приносит счастья.

Мы молоды, пока живем в «одном формате» с нашими детьми. Пока те, кому 25-35 любят нас за то, что мы клевые, а не потому, что мы родители. Пока их любовь к нам свободна от снисходительности и терпения медсестры или сиделки.

Хочется верить, что прошлое остаётся позади, когда мы оставляем его.

И среди тысячной толпы – ты одинок,

и находясь с собой наедине – ты одинок.

Так уж устроен наш мир. Он не черно-белый, как ты думаешь, а темно-серый.