Шарль Бодлер. Парижский сплин

Почему вид моря доставляет нам такое бесконечное и неизбывное удовольствие?

Потому что море наводит на мысли о необъятности и движении. Шесть-семь лье кажутся человеку лучом бесконечности. Вот она, бесконечность, пусть и в миниатюре. Что за беда, коль скоро этого довольно, чтобы намекнуть на идею полной бесконечности? Двенадцати-четырнадцати лье (в диаметре), двенадцати-четырнадцати лье зыблющейся воды довольно, чтобы создать самое полное представление о прекрасном, какое доступно человеку в его временном пристанище.

0.00

Другие цитаты по теме

Жизнь — это больница, где каждый пациент мечтает перебраться на другую кровать.

Почему демократы не любят котов, догадаться нетрудно. Кот красив; он наводит на мысли о роскоши, чистоте, неге и т. д.

Работа, пусть и небольшая, но повторенная триста шестьдесят пять раз, приносит триста шестьдесят пять раз деньги, пусть и небольшие, но в сумме образующие целое состояние. А заодно одаряет и славой.

— Скажи, загадочный человек, кого ты любишь больше, — отца, мать, сестру или брата?

— У меня нет ни отца, ни матери, ни сестры, ни брата.

— А друзей?

— Не понимаю, о чем вы: смысл ваших слов от меня ускользает.

— А родину?

— Не знаю, в каких широтах она лежит.

— Красоту?

— Я рад бы ее полюбить, будь она бессмертной богиней.

— Золото?

— Ненавижу его, как вы ненавидите Бога.

— Так что же ты любишь, несуразный чужак?

— Люблю облака… облака, плывущие там… далеко… далеко… сказочные облака!

Для того чтобы не быть страждущим рабом Времени, опьяняйтесь; опьяняйтесь непрестанно! Вином, поэзией или истиной — чем угодно!

Всякий урок прекрасного — поединок, где художник испускает вопль ужаса, перед тем как упасть побежденным.

Художники часто изображали Главную добродетель Балагоразумия, Мудрость, как морского зверя, бороздящего морские пучины. Вероятно, это проистекает из особенности человеческого восприятия моря, как источника жизни и безграничного родника благоразумия и мудрости.

Мы шли вдоль моря друг за другом, шли по следу.

На море звездочкой мерцал усталый бакен,

Как будто ждал гонца, который не приедет.

Нас было трое, если не считать собаку.

И ржавый остов позабытого баркаса

Был нам как знак, что забытьё — дорога в вечность,

Как заклинание «Мгновенье, ты прекрасно!»,

Как пограничный пункт на входе в бесконечность.