Общаясь со специалистами, я понял одну вещь: ни хрена эти специалисты не рубят. Любое правило можно обойти, любой закон можно нарушить. Отныне я намерен нарушать их все... Потому что отчаявшиеся люди совершают отчаянные поступки.
Жертва всегда сомневается в сопернике. На самом деле она сомневается в себе, в своих возможностях. Но в этом не признается. Даже самому себе.
Шахматы и разводки — опасное сочетание.
Чем масштабнее разводка — тем она древнее и ее проще провернуть. По двум причинам: людям кажется, что разводка не может быть такой древней и масштабной. Не могло ведь так много людей повестись на нее. И наконец, когда жертва начинает сомневаться, что соперник ей равен, на самом деле она начинает сомневаться в своих собственных интеллектуальных способностях, но никто в этом не признается. Даже самому себе.
Какой победитель думает о поражении? Но когда сталкиваешься с тем, с чем столкнулся я, новая беспощадная реальность заставляет понять простой факт, который все мы стараемся игнорировать: победить невозможно. Единственная гарантия, которую ты получаешь, ввязываясь в эту игру — гарантия проигрыша. Вопрос лишь в том, когда это произойдет.
Я не призываю вас смягчить свою боль, я призываю вас смягчить свое отчаяние. Я не ожидаю, что вы сдержите свои слезы, но ожидаю, что вы сдержите приступы печали. Тоска никогда не проходит, а вот отчаяние можно и нужно преодолеть, так как оно не делает чести усопшему.
— Когда я умру, не отчаивайтесь. Окажите мне почести. Расскажите о моих мечтах, расскажите о глупостях, которые я совершал.
— Всю жизнь одно и то же: приберись у себя в комнате, стой прямо, не волочи ноги, будь мужчиной, не груби сестре, никогда не мешай пиво с вином... а, да, не езди по рельсам.
— Фил, по-моему, с последним стоит согласиться!
Не может быть правилом то, из чего есть исключения. И, пожалуйста, не надо говорить, что, мол, исключения подтверждают правила.
Больше часа, не пошевельнувшись, просидел он так, пристально глядя на опустевшую келью, мрачнее и задумчевее матери, сидящей между опустевшей колыбелью и гробиком своего дитяти.
— Этот мир просто невыносим... Воистину жесток и невыносим... Я в отчаяние! Этот погрязший в деньгах мир повергает меня в депрессию! Вернемся к эпизоду повешения...
— Как вы так можете? Этот мир — колыбельная новой надежды!
— Сейчас умру.
— Я же говорила: никто не пытался бы покинуть сей мир в столь светлый и удивительный день!
— Рядом с тобой. Кое-кто...
— Никого!
— Ладно... А я тогда что делал всего лишь минуту назад?
— Вы то?... Пытались стать немного выше, так?
— Чё?
— Я хорошо помню, как мой папочка... часто пытался подрасти. Когда наступали сложные времена... мой папа предпринимал попытки стать выше...
— Постой...
— Когда его сокращали, когда пришли требовать по кредитам, когда компания потерпела крах... Он пытался стать выше.
— Постой... Ты немного не в том направлении думаешь...
— И у моей мамы был период, когда она хотела подрасти. В общем, не знаю. Я вспоминаю время...
— Да хватит уже!
Cлайд с цитатой