Друг твой не пришел, вечер не сложился,
Просто не пришел и не извинился.
Зря ругаешь дождь, зря его ругаешь,
Ты стоишь и ждешь, а зачем — не знаешь.
Друг твой не пришел, вечер не сложился,
Просто не пришел и не извинился.
Зря ругаешь дождь, зря его ругаешь,
Ты стоишь и ждешь, а зачем — не знаешь.
Друг твой не пришел, вечер не сложился,
Просто не пришел и не извинился.
Зря ругаешь дождь, зря его ругаешь,
Ты стоишь и ждешь, а зачем — не знаешь.
Нас в набитых трамваях болтает,
Нас мотает одна маета,
Нас метро, то и дело, глотает,
Выпуская из дымного рта.
В шумных улицах, в белом порханьи
Люди ходим мы рядом с людьми,
Перемешаны наши дыханья,
Перепутаны наши следы, перепутаны наши следы.
Из карманов мы курево тянем,
Популярные песни мычим,
Задевая друг друга локтями,
Извиняемся или молчим.
По Садовым, Лебяжьим и Трубным
Каждый вроде отдельным путём,
Мы не узнанные друг другом,
Задевая друг друга идём.
И легло на душу, как покой.
Встретить мать — одно мое желание.
Крест коли, чтоб я забрал с собой,
Избавление, но не покаяние!
В них не было ничего. Никакого выражения вообще. И в них не было даже жизни. Как будто подёрнутые какой-то мутной плёнкой, не мигая и не отрываясь, они смотрели на Владимира Сергеевича. . Никогда в жизни ему не было так страшно, как сейчас, когда он посмотрел в глаза ожившего трупа. А в том, что он смотрит в глаза трупа, Дегтярёв не усомнился ни на мгновение. В них было нечто, на что не должен смотреть человек, что ему не положено видеть.
Я вдруг совсем охладела к дурным речам.
Что ты запомнишь? Обиду? Гордыню? Страх?
Лица врагов? Свой портрет в дорогой квартире?
Я буду пить шампанское в облаках
И вспоминать, что мы с тобой просто были!
Others because you did not keep
That deep-sworn vow have been friends of mine;
Yet always when I look death in the face,
When I clamber to the heights of sleep,
Or when I grow excited with wine,
Suddenly I meet your face.
После Гоголя, Некрасова и Щедрина совершенно невозможен никакой энтузиазм в России. Мог быть только энтузиазм к разрушению России. Да, если вы станете, захлёбываясь в восторге, цитировать на каждом шагу гнусные типы и прибауточки Щедрина и ругать каждого служащего человека на Руси, в родине, — да и всей ей предрекать провал и проклятие на каждом месте и в каждом часе, то вас тогда назовут «идеалистом-писателем», который пишет «кровью сердца и соком нервов»... Что делать в этом бедламе, как не... скрестив руки — смотреть и ждать.