Безумно влюбленный (Innamorato pazzo)

— Ваше перевооружение — это угроза миру.

— Но пока вы, русские, продолжаете гонку вооружений, мы не можем остановиться.

— Нет, это вы американцы должны первыми остановиться, вы увеличиваете число ваших баз в Европе, а мы вынуждены вооружать восточные страны.

— Заставляя нас удваивать военные ассигнования...

— Можно мне сказать?

— А что, вы разбираетесь во внешней политике?

— Нет, но разум часто позволяет мне рассуждать о том, что я не должен знать. Иногда я лучше понимаю что-то, чем тот, кто об этом должен знать. Вот например, есть два автобуса. Первый... Разрешите взять ваш автобус. Есть узкая улица, очень узкая. Правый говорит: «Я не остановлюсь». Левый тоже говорит: «Раз он не тормозит, зачем мне тормозить?» Что делает правый? Даёт газу, чтоб его напугать, левый это понимает и включает четвертую передачу и тогда... Последствия: сорок погибших, восемьдесят раненых и другие жертвы. Кто за это всё расплачивается? Всегда пассажиры, а пассажиры, друзья мои, это народ.

0.00

Другие цитаты по теме

Когда доходит до войны, можете быть уверены, пацифисты никогда не выигрывают.

О, мой бог, ты обманул мои ожидания!

Ты обещал жизнь,

А твои почитатели, как деревья в лесу,

Падали в битве один за другим от ударов топора.

— Но когда мы поженимся?

— Мы с тобой поженимся??

— А что, разве нам не будет хорошо вместе? Мы были бы замечательной парой. Ты прекрасна, я еще лучше.

— Были бы небольшие трудности.

— Какие трудности? Для меня проблем нет. Понимаю, разница в возрасте — через 20 лет тебе будет 40, но меня это не пугает.

Мы живём в непростое время, в мире творятся невероятные вещи. Но с другой стороны, можно, научившись чему-то у нашего прошлого и освободившись от его груза, «обнулиться» и новыми глазами посмотреть на взаимоотношения между разными народами, объединиться по-новому. Да, это возможно, и я на самом деле рада, что живу в этот момент. Я считаю, что мир и любовь — это самое важное. От мечты, что все мы можем жить в мире, нельзя отказываться. Но нужно работать, чтобы она воплотилась.

For you it is so easy

To erase my name.

You might have a celebration

For the ones, who died.

На Земле

безжалостно маленькой

жил да был человек маленький.

У него была служба маленькая.

И маленький очень портфель.

Получал он зарплату маленькую...

И однажды — прекрасным утром —

постучалась к нему в окошко

небольшая,

казалось,

война...

Автомат ему выдали маленький.

Сапоги ему выдали маленькие.

Каску выдали маленькую

и маленькую —

по размерам —

шинель.

... А когда он упал —

некрасиво, неправильно,

в атакующем крике вывернув рот,

то на всей Земле

не хватило мрамора,

чтобы вырубить парня

в полный рост!

Я уже признавалась, что война была самым сильным впечатлением в моей жизни. Не для меня одной, для всех. О войне много писали, говорили, ставились фильмы, спектакли, балеты. Она как бы всё ещё оставалась нормой, мерой вещей. Сотни, тысячи могил в лесах, у дороги, посреди городов и деревень, напоминали, напоминали о ней. Воздвигались новые памятники, монументы, насыпались скифские курганы Славы. Постоянно поддерживалась высокая температура боли… Я думаю, что она делала нас нечувствительными, и мы никак не могли возвратиться назад, к норме. Теперь вспоминаю, как в рассказах бывших фронтовиков меня поражала одна, всё время повторяющаяся деталь, — то, как долго после войны не восстанавливалось естественное отношение к смерти — страх, недоумение перед ней. Представлялось странным, что люди так сильно плачут над телом и гробом одного человека. Подумаешь: один кто-то умер, одного кого-то не стало! Когда ещё совсем недавно они жили, спали, ели, даже любили среди десятков трупов знакомых и незнакомых людей, вспухавших на солнце, как бочки, или превращающихся под дождём и артиллерийским обстрелом в глину, в грязь, разъезженную дорогу.

Пусть на себе не испытали мы

Любви пленительный угар,

Но в двадцать лет уже обстреляны

Мы в тяжких, гибельных боях.

И хорошо уже умеем мы

Стоять на линии огня.

Сколько раз, стремясь к процветанию, мы меняли серпы и плуги на щиты и мечи? Войны лишили человечество надежды, люди мчались вперед, не думая о том, что будет дальше.