Не слишком напрягайся запоминать, что я буду говорить. Что надо — в мозгах все равно отложится. Что не отложится, то, значит, не главное. Голова, она как друшлаг: мелкое проваливается, а важное застревает.
— Но если он такой богатый, почему такой обтрёпанный? — спросила она.
— Кто тебе сказал, что он богатый? — удивилась Аня. — Он почти нищий. Вечно таскается по гостям. Да, у него самый большой алмаз, но денег-то нет.
— Но если он даже увидеть не может своего алмаза, почему он его не продаст? Хотя бы твоему отцу? — не поняла Полина.
— Разве непонятно?.. Тогда у него не будет самого большого алмаза в мире!
Когда тебе больно, не корчи из себя страдающего героя. Нужно или плакать в голос, или терпеть. Ты можешь дать всё другим, но ничего себе.
И почему говорят, что человек маленький? В нем поместится целая вселенная, если уложить в правильном порядке.
— Скажи! — настаивала Яра.
— Я не умею такого говорить! У меня язык замёрз.
— Не выкручивайся! Повторяй: «Я тебя...»
— Ты меня...
— ОЛЕГ!
— Знаешь, в чём дефект твоей логики? Тебе кажется, что что-то хорошее может не произойти, если войти не в ту дверь, или чуть задержаться. Это ошибка. События вытекают из нас самих. На поезд судьбы нельзя опоздать!
— ... Тот жук полз и через скалы, и по воздуху, и под водой, но чудовищно медленно... Что я с ним только не делал! Даже бросил в доменную печь. Жука вплавило в брусок, а он даже лап не опалил! Сомневаюсь, что он вообще догадывался о существовании печи. Просто полз себе и полз. Закончилось всё тем, что я забыл его в своём сейфе. За месяц он прополз через четыре сантиметра стали и куда-то сгинул.
— ... Ваш жук был... как трехмерная муха, которая бежит по плоской двухмерной картине. Вот она бежит эта муха, пробегает огонь, воду, атомный взрыв, солнце — и ничего не может её остановить. Муха даже не замечает их, потому что мухи не интересуются картинами.
— ... скажи: парню, который устанавливает спутниковые тарелки, сильно нужно иметь в своем фургончике топор?
– Ну мало ли. Забить чего-нибудь, – допустил Афанасий.
– Топором четырнадцатого века с серебряной чеканкой можно забить только кого-нибудь!
Когда человек не отказывает себе в удовольствиях и получает их слишком много, он к ним привыкает и перестаёт что-либо ощущать. Удовольствий ему требуется всё больше, каких-нибудь изощрённых, фальшивых, и заканчивается все неминуемой деградацией. Если же удовольствия, напротив, постепенно ограничивать, то с каждым днём будут открываться все новые. Настоящие. Даже простой капле воды, или солнцу, или пятиминутному отдыху в походе радуешься просто с дикой силой.
Царь – тот, кто любит до жертвенности и готов умереть за своё царство. Дождливой ночью он будет скакать лесом, усталый и голодный, потому что услышал, что где-то обидели нищую старуху. А все остальные так, князьки.
Cлайд с цитатой