Бауржан Тойшибеков

Другие цитаты по теме

Делают это и старики и молодые, но без стариков молодым не понять как это делается.

Великое искусство — уметь быть старым. Ещё большее искусство — уметь быть молодым. Уметь понять, как молодости и зрелости подобает относиться к старости.

Счастье исключает старость. Кто сохраняет способность видеть прекрасное, тот не стареет.

(Молодость счастлива, потому что обладает способностью видеть прекрасное. Когда эта способность утрачивается, начинается безнадежная старость, увядание, несчастье.)

Как можно среди такой неопределённости сохранить душевное спокойствие — это одно из чудес, разгадка которых в прирождённой доверчивости всякого юного существа. Не часто бывает, чтобы зрелый человек сохранил свои юношеские представления. И ведь чудо не в том, что кто-то их сохранил, а в том, что все их утрачивают. Обойди весь мир — что останется в нём, когда отойдут в прошлое нежность и наивность юности, на всё смотрящей широко раскрытыми, изумлёнными глазами? Несколько зеленых побегов, что порою появляются в пустыне наших будничных интересов, несколько видений солнечного лета, мелькнувших перед взором охладелой души, краткие минуты досуга среди непрестанного тяжкого труда — всё это приоткрывает перед усталым путником вселенную, которая всегда открыта молодой душе. Ни страха, ни корысти; просторы полей и озаренные светом холмы; утро, полдень, ночь; звёзды, птичьи голоса, журчанье воды — всё это даётся в дар душе ребёнка. Одни называют это поэзией, другие, черствые души, — пустой выдумкой. В дни юности все это было понятно и им, но чуткость юности исчезла — и они уже неспособны видеть.

Никогда не понимала, как могут люди ностальгировать по своей молодости и умиляться ей. Вспоминая себя в том возрасте, я чаще всего чувствую досаду, а бывает, что и жгучий стыд. Такое ощущение, словно в тринадцать лет я — это еще не я, а десятая часть меня; в двадцать семь — максимум четвертинка. Даже пребывая в нынешнем беспомощном положении, я лучше и больше, чем была двадцать, сорок или, того паче, восемьдесят лет назад. Иначе, по-моему и не может быть. Чего стоит человек, если, двигаясь по жизни, он становится хуже, слабее, неинтересней?

Молодые глаза видят острее, старые — глубже.

Сопротивляйся прихотям твоим в молодости, ибо в старости никак не сможешь себя исправить, чтобы от них отвыкнуть.

Молодежь во все времена одинаковая. А первый признак старости — брюзжание на её счёт.