Время — это огонь, в котором мы сгораем!
Вновь и вновь я вижу сон,
Кровью залит горизонт,
И земля в огне на много миль.
Шесть минут до часа икс,
Небо скоро рухнет вниз,
Ветер всех развеет, словно пыль.
Время — это огонь, в котором мы сгораем!
Вновь и вновь я вижу сон,
Кровью залит горизонт,
И земля в огне на много миль.
Шесть минут до часа икс,
Небо скоро рухнет вниз,
Ветер всех развеет, словно пыль.
Думаешь, теперь у тебя есть оружие, которое справится со мной, да? И, возможно, лет через пятьдесят или сто, ты научишься владеть огнем, но время — это как раз то, чего у тебя нет. Пламя бушует — неконтролируемо — у тебя внутри, и оно быстрее уничтожит тебя, чем меня.
Процесс разжигания огня, наблюдения за его ярким пламенем и медленным шипящим затуханием словно воспроизводит траекторию человеческой жизни – мы ярко горим, находим тех, с кем можно поделиться теплом, и угасаем. Эти сокровенные чувства, невысказанные, абсолютно первобытные, напоминают нам о самом важном в жизни: семье, друзьях и неумолимом течении времени.
— Че делать?
— Одеваться, спичка 45 секунд горит.
— Расслабтесь, пацаны, спичка — прошлый век. Мы одеваемся, пока горит зажигалка.
— Че делать?
— Одеваться, спичка 45 секунд горит.
— Расслабтесь, пацаны, спичка — прошлый век. Мы одеваемся, пока горит зажигалка.
Однажды мистер Кроули сказал мне: «Я никогда не убиваю огонь. Пусть догорает сам». Он убил десять человек, а за всю жизнь, может, и больше, а огонь убивать не хотел. Кем же он был на самом деле?
Истинная боль никогда не ощущается сразу. Она похожа на чахотку: когда человек замечает первые симптомы, это значит, что болезнь уже достигла едва ли не последней стадии.