Только посредственность из всех путей выбирает самый длинный...
Мир – посредственност. В древние времена мир представлял собой хаос, а хаос ничего общего с посредственностью не имеет.
Только посредственность из всех путей выбирает самый длинный...
Мир – посредственност. В древние времена мир представлял собой хаос, а хаос ничего общего с посредственностью не имеет.
— Так вы что же, и с Богом встречались?
— Конечно. Я каждый вечер разговариваю с ним по телефону.
Бывают на свете такие деньги. Хранить их противно, и начинаешь тратить, презирая себя; а как все истратишь – ничего, кроме отвращения к своей персоне, в душе не остается.
Но, видишь ли, величайший из моих изъянов как раз в том и заключается, что стоит мне выявить в душе какой-нибудь совсем небольшой изъянчик — как тот сразу начинает неудержимо расти.
Вычислил самого главного барана – и веди, куда надо, все остальные за ним покорно пойдут.
Возьмешься описывать историю захудалого городишки с давних времен — и, хочешь не хочешь, упрешься в необходимость заканчивать ее «днем сегодняшним». Даже если «сегодня» очень быстро утрачивает свою «сегодняшнесть» — все равно: тот факт, что сегодня — это сегодня, никто отрицать не станет. Ведь если сегодняшний день перестанет быть сегодняшним днем — История перестанет быть Историей.