— Решайся. Пошли на свидание. Идём. Только ты и я.
— Объясни мне в двух словах, почему я должна идти с тобой на свидание?
— В двух словах? ... не пожалеешь.
— Можно я разочек убью одного?
— Давай.
— Это последний, я обещаю.
— Да мне всё равно.
— Ты говоришь это сейчас, а потом начнешь «зачем ты это сделал?!».
— Нет, нет! Мне плевать!
— Ты что, тупой?! Ты в таком дерьме! Когда он придёт, молись, чтобы оказаться подальше отсюда, потому что он убьет тебя! А если он не убьет — это сделаю я.
— Ты собираешься убить меня... ты...
— Ну, как говорится, успешные люди ставят достижимые цели, так что...
Почему до этого момента я всю жизнь мог нормально разговаривать? Но сейчас, когда мы на свидании...!
Поскольку игра Джона — это свидания. Значит, нужно поквитаться с ним лишив его свиданий!
— Я не поняла: у него свидание?
— Похоже на то. От него сегодня одеколоном пахнет, а не пихтовым дезодорантом.
Любовная игра всё равно что езда на машине: женщины предпочитают объезды, мужчины норовят срезать угол.
— Не разоряйся, Хёрли. Кого ты дуришь? В Чикаго не принято платить тем кто им мешает.
— Я чуть не помер, при посадке самолета на одном колесе ехали. Вот деньги с дела в Огайо ты не взял из-за принципов. Это же беспредельщики.
— У тебя брать не буду, у них возьму. Это мой принцип. Ты же в самолёте чуть не подох, ты не будешь жить вечно. Я этого беспредельщика уничтожу, напомню что воров киллеры уважали. Условия надо всем соблюдать. Если я даю себя дурить, то в мою жизнь проникает хаос. А кому нравится хаос?
— Выхожу я весенней ночью — ну, ты понимаешь, когда уже закончились холода. Иду гулять. С девушкой. Через час мы приходим в такое место, где нас не видно и не слышно. Поднимаемся на горку, садимся. Смотрим на звезды. Я держу ее за руку. Вдыхаю запах травы, молодой пшеницы и знаю, что нахожусь в самом сердце страны, в центре Штатов, вокруг нас — города и дороги, но все это далеко, и никто не знает, что мы сидим на траве и разглядываем ночь… Мне хочется просто держать ее за руку, веришь? Пойми, держаться за руки… это ни с чем не сравнить. Держаться за руки так, чтоб было не различить, есть в них движение или нет. Такую ночь не забудешь никогда: все остальное, что бывает по ночам, может выветриться из головы, а это пронесешь через всю жизнь. Когда просто держишься за руки — этим все сказано. Я уверен. Пройдет время, все другое повторится раз за разом, войдет в привычку — но самое начало никогда не забудешь. Так вот, — продолжал он, — я бы хотел сидеть так долго-долго, не произнося ни слова. Для такой ночи слов не подобрать. Мы даже не будем смотреть друг на дружку. Будем глядеть вдаль, на городские огни, и думать о том, что испокон веков люди вот так же поднимались на холмы, потому что ничего лучше еще не придумано. И не будет придумано. Никакие дома, обряды, клятвы не сравнятся с такой ночью, как эта. Можно, конечно, сидеть и в городе, но дома, комнаты, люди — это одно дело, а когда над головой открытое небо и звезды, и двое сидят на холме, держась за руки, — это совсем другое. А потом эти двое поворачивают головы и смотрят друг на друга в лунном свете… И так всю ночь.
Мы вкусили плод нежданной встречи.
Так мы друг от друга без ума,
Что уже не надо дара речи,
Чтобы объяснять и понимать.
Вьюга нам под ноги небо стелет.
В горле улицы шаги першат.
И во мне душа смешалась с телом
В некое подобие ерша.
Cлайд с цитатой