Она бредила, знаешь, больная,
Про иной, про небесный край.
Но монах сказал, укоряя:
«Не для вас, не для грешных рай».
Она бредила, знаешь, больная,
Про иной, про небесный край.
Но монах сказал, укоряя:
«Не для вас, не для грешных рай».
Может быть, после смерти вы окажетесь перед большим бородатым стариком на большом троне и спросите у него: «Это рай?» А он ответит: «Рай? Да вы только что оттуда!»
В её улыбке — солнца свет.
Малейшим жестом, негой взгляда
Блаженство рая, муки ада
Сулит она душе моей.
— Царство божье — реальное место, мистер Джейн. А душа ваша бессмертна.
— Ох, не дай Бог вы правы...
В общем, стоит однажды Иисус на страже и видит, как к воротам приближается какой-то старик.
«Что ты сделал для того, чтобы попасть в Царство Небесное?» — спрашивает его Иисус.
И старик отвечает: «Увы, не слишком много. Я — простой плотник, проживший тихую жизнь. Единственное, что было замечательного в моей жизни, — это мой сын».
«Твой сын?» — с любопытством спрашивает Иисус.
«Да, это был прекрасный сын, — отвечает старик. — Его рожденье было совершенно необыкновенным, а позже он чудесным образом преобразился. А еще он стал известен на весь мир, и до сих пор многие люди любят его».
Христос смотрит на него и, крепко обняв, восклицает: «Отец, отец!»
И старик тоже стискивает его в объятиях и говорит: «Это ты, Пиноккио?»
Не придумать разлуку бездонней,
Лучше б сразу тогда — наповал...
И, наверное, нас разлученней
В этом мире никто не бывал.
Всякий раз, когда человек пытался вообразить себе земной рай, получался очень неплохой ад.
Лучше б я по самые плечи
Вбила в землю проклятое тело,
Если б знала, чему настречу,
Обгоняя солнце, летела.