Такая трусость тебе не свойственна. Так волноваться надо только в постели...
Если нити тянут дорогие мне люди, то я не против стать марионеткой.
Такая трусость тебе не свойственна. Так волноваться надо только в постели...
— Знаешь, Анри, Микадо мне целый день твердил: «Сонохару-сан выписывают! Я так долго ждаал... Ой, а че делать!? Масаоми-кун, она такая милая и сексуааальная!»
— ПОСЛЕДНЕГО НЕ ГОВОРИЛ!!!
Махровый пессимизм меня огорчает. А так хочется, чтобы все последующее было лучше предыдущего. Один умный человек сказал, что пессимизм — это трусость перед жизнью. Я с ним полностью согласен.
— Из твоей раны доносился голос?
— Он говорил, что я чудовище.
— Как грубо. Мог бы назвать тебя хотя бы зубной феей.
— Мне нужна помощь с девушкой. Вон с той.
— Если у неё тоже плохой вкус, то тебя ждёт успех.
— Я даже стесняюсь к ней подойти...
— Как это мило — просить у старшей сёстры совета в любви! Ладно, Питти, не успеешь глазом моргнуть, как затащишь её в постель!
— Я думал, ей портфель донести, но главное, чтобы сработало.
Мама, я влюбилась в пилота,
Он мужчина из снов.
Командир самолета,
Мой пилот Иванов.
Мама, первым делом полеты,
Он любить не готов.
Летчик «Аэрофлота»,
Мой пилот Иванов.
Летчик «Аэрофлота»,
Мой пилот Иванов.
— Руби?
— Как же я рада видеть, что ты в порядке!..
— Я не в порядке. Их больше нет... Пенни... Пирры...
— А Вайсс и Блэйк?
— Вайсс забрал её отец.
— Что? Ты о чём?
— Никто за пределами Вэйла не знает, что случилось со школой. Перед тем, как пала башня, последнее, что все видели — это кака роботы Атласа стреляли по беззащитным людям, пока Гримм громили город. Все напуганы. Никто не знает, кому теперь можно верить. Поэтому отец Вайсс и забрал её в Атлас, где она, по его мнению, будет в безопасности.
— А Блэйк?
— Сбежала. Сан её видел. Только мы добрались до города, она тут же удрала.
— Но... почему?
— Не знаю. Да и мне просто плевать.
— Должна быть причина всему этому...
— Её нет! Иногда плохие вещи просто случаются, Руби.
— И что же теперь делать?
— Делай, что хочешь. Я остаюсь здесь.
— Янг...
— Просто оставь меня.
— Я люблю тебя, сестрёнка.