Притяжение

— Нельзя поддаваться гневу. Нельзя. Люди тысячелетиями ждали контакта с инопланетной цивилизацией. Мы понятия не имеем, какие нормы морали у пришельцев, что они думают про жизнь, про смерть, понимают ли боль утраты...

— А если они не понимают, почему я должна им объяснять? Почему мы должны какие-то контакты налаживать? Почему мы не можем просто выгнать их отсюда? А?

— Потому что это уникальный шанс для всего человечества.

— Шанс сдохнуть? Отдать свой дом каким-то уродам?

— Шанс что-то понять про самих себя. Узнать, кто мы. Может быть, даже найти свой дом.

— Я всё про себя знаю! Я дома, и я их к себе не звала!

0.00

Другие цитаты по теме

Я не знаю, как она уживётся с этим. Она нарушила все возможные моральные и этические нормы, только потому, что думала, что жизнь обманом лишает её счастья, которого она заслуживает.

Вся наша культура, цивилизованность и прочее хрупче тонкого стекла, вот так вот.

Надо же было узнать, скован ли ты бессмысленными принципами или думаешь своей головой.

Ритуализм, обрядоверие есть условная символизация. Заветы Христа не реализуются, а символизуются. Христианская любовь и милосердие выражаются в условных знаках, а не в реальностях. Символизм побеждает реализм в браке и семье. Брак в большинстве случаев есть символическое, а не реальное таинство, ибо реальное таинство связано с любовью. Отношения членов семьи между собою бывают условно-символическими, ритуальными, и сравнительно малую роль играет прорыв реальностей. Вся жизнь государства носит символический характер. Вся моральная жизнь, кристаллизующаяся в нравах, основана на символике, а не на реальном преображении людей. Законническая мораль требует от людей выполнения условных символов, не имеющих обязательной реальной связи с их внутренней жизнью, с их духовностью. Исполнение долга носит символический характер. В общении людей нужно подавать друг другу знаки, которые могут совсем не соответствовать реальностям. Так называемые «добрые дела» могут носить знаковый символический характер. Милосердие может быть символическим, а не реальным. Так называемое лицемерие есть крайняя форма символизма, из которого исчезла всякая реальность.

Поведение и слова людей становятся искусственными, жизнь превращается в муку, они с утра до вечера живут с таким ощущением, словно на смотринах. Слова «спокойствие» и «умиротворенность» стали пустыми звуками, лишенными всякого смысла. Вот почему я говорю, что современный человек детективен. Он все время высматривает и вынюхивает. Он вороват. Он скрывается от других и во всем ищет выгоду. Самосознание его обостряется. Он все время беспокоится, удастся ли ему поймать вора. Он думает о выгоде во сне и наяву и становится похож на вора и на сыщика. Все время оглядываться и копошиться, не иметь до самой могилы ни минуты покоя — вот удел современного человека. Это и есть проклятие цивилизации. Ужасно глупо.

Может быть, совесть — источник морали. Но мораль никогда ещё не была источником того, что по совести считают добром.

Молодой английский поэт Стивен Спендер в 1937 году спросил у Элиота, каково будущее западной цивилизации.

— У западной цивилизации нет никакого будущего, нас ждёт только одно — междоусобица.

— Что значит «междоусобица»?

— Просто люди будут резать друг друга на улицах.

— Любовь и ненависть нужны, чтобы преодолеть страх смерти. Когда нет смерти — не нужно любить, не нужно ненавидеть.

— Офигеть! Я это у себя в статусе напишу, ладно?

— Знаете, что в конце концов прикончит наш мир? — говорю.

— Холестерин! — сказал Фрэнк Убриако.

— Несерьезность, — сказал я. — Никто в голову не берет: что есть, что будет, а главное, как мы до такого дошли.

— Это вредно, помнишь?

— Я хотел понять, как это.

— Когда куришь?

— Когда умираешь... А тебе не пофиг?