Петербург — черная воронка, которая засасывает в себя всю живую энергию. Там часто концентрируются большие творцы — их это место притягивает. Знаете, как возле проклятых мест часто строили церкви, так вот в Петербурге количество творцов уравновешивает эту черную дыру.
— Когда наступит время вовремя уйти, чтобы не стать второй Аллой Борисовной в колготках и детском мини?
— Все дело в том, что именно перспектива надеть колготки и детское мини и держит меня на сцене.
С моей точки зрения, слово «Питер» относится к очень печальному периоду жизни этого города, когда всех, кто умел думать, чувствовать, как-то себя выражать, выбили и перебили. Тогда он стал «Питером». Питер — это город гопоты. Помните, аббревиатуру ГОП — «Государственное общежитие пролетариата»? Туда селили революционных матросов; кстати, оно было именно у нас, на Лиговке.
Слово «проблема» очень опасно. Мы говорим «проблема», обозначая то, что очень сложно, неприятно и нерешаемо. Если же подойти к той же проблеме, когда мы полны здоровой энергии, это будет уже не проблема, а задача, решать которую будет увлекательным делом. Поэтому проблема от задачи отличается тем, что проблему видит больной человек, у которого нет энергии или дефицит энергии, а задачу видит здоровый.
В одной книжке я прочел, что редко кому удается попасть во все семь святых мест Индии на протяжении одной жизни, и сказал: «Ах, так? Ну, суки, держитесь!» И начал активно ездить.
В одной книжке я прочел, что редко кому удается попасть во все семь святых мест Индии на протяжении одной жизни, и сказал: «Ах, так? Ну, суки, держитесь!» И начал активно ездить.
Посмотрите, посмотрите,
Вот задумался о чем-то
Незнакомец в альмавиве,
Опершись на парапет...
С Петропавловской твердыни
Бьют петровские куранты,
Вызывая из могилы
Беспокойных мертвецов!
И тотчас же возле арки,
Там, где Зимняя Канавка,
Белый призрак Белой Дамы
Белым облаком сошел. . .
Зазвенели где-то шпоры,
И по мертвому граниту
К мертвой даме на свиданье
Мчится мертвый офицер! . .
— «Герман?! «-»Лиза?..» И, тотчас же,
Оторвавшись от гранита,
Незнакомец в альмавиве
Гордый профиль повернул.
— Александр Сергеич, вы ли,
Вы ли это?... Тот, чье Имя
Я в своих стихах не смею
До конца произнести?!
Белой, мертвой странной ночью,
Наклонившись над Невою,
Вспоминает о минувшем
Странный город Петербург...
Люблю я город над рекой.
Люблю его, Петра творенье!
Он для меня один, родной:
С моей судьбой – одно сплетенье.
Невский Проспект, как и всякий проспект, есть публичный проспект; то есть: проспект для циркуляции публики (не воздуха, например).
Я приеду гостить: как же можно без странствий?!
Обойду целый мир! И обратно вернусь.
Нет второго такого же места в пространстве.
Я люблю Петербург. Я опять остаюсь.
Cлайд с цитатой