— Если мы будем работать вместе, сможем ли мы победить Люцифера?
— Дин.
— Мы можем?
— У нас был бы шанс.
— Если мы сделаем это, это будет одноразовая сделка.
— Если мы будем работать вместе, сможем ли мы победить Люцифера?
— Дин.
— Мы можем?
— У нас был бы шанс.
— Если мы сделаем это, это будет одноразовая сделка.
— Последняя ночь на Земле, как ты ее проведешь?
— Я хотел посидеть тут, тихонько.
— Друг, ты что? Подумай. Выпивка, девочки...
— ...
— У тебя ведь уже были женщины? Ну, или ангелы хотя бы?
— ...
— То есть ты никогда там, наверху, не орошал облака?
— Случай не представился.
— Ты там смотришь «Дженни Джонс»?
— Это повтор. Сейчас объявят результаты теста на отцовство.
— Я думал, что ты подсел на что-то, о чём не стыдно говорить в приличном месте, вроде «Прослушки» или «Игры престолов».
— Ну, одной икрой сыт не будешь, Дин.
— Да… странный ты какой-то… не в лучшем смысле.
— Кас, ты снимешь комнату или как?
— Нет, я остаюсь здесь.
— О, да, конечно, устроим девичник и будем Сэму плести косички.
— Кому-то я помог, кому-то навредил.
— Кризис среднего возраста?
— Я нечеловечески стар, думаю, мне положено.
— Он в Мэне. Поехали.
— Стоп! После последнего перемещения я целую неделю на горшок не садился!
– Переправь меня к Сэму.
– Зачем?
– Хочу с ним поговорить.
– О чём?
– О моём утреннем стуле, тебе-то что?
— Знаешь... я практически вырастил своего брата. Я заботился о нём так, что многим людям никогда не понять, и я всё ещё люблю его. Но я убью его, потому что так надо, и я должен.
— Или потому, что так повелел Бог?
— Да. С самого начала Он знал, как всё закончится.
— И ты сделаешь всё, что прикажет тебе Бог.
— Да, потому что я хороший сын.
— Приятель, поверь тому, кто знает — это тупик.
— Ты знаешь лучше, чем мой отец? Ты — ничтожный человечишко. С чего ты взял, что можешь выбирать?
— Потому что я верю, что сам могу распоряжаться своей ничтожной жизнью.