Слово «быть» (sein) означает на немецком языке и существование, и принадлежность кому-либо.
Жизнь – это интервал между двумя вдохами; тот кто дышит наполовину, и живет только наполовину. Тот, кто дышит правильно, управляет всем своим бытием.
Слово «быть» (sein) означает на немецком языке и существование, и принадлежность кому-либо.
Жизнь – это интервал между двумя вдохами; тот кто дышит наполовину, и живет только наполовину. Тот, кто дышит правильно, управляет всем своим бытием.
Если поглядеть на нас просто, по-житейски, мы находимся в положении пассажиров, попавших в крушение в длинном железнодорожном туннеле, и притом в таком месте, где уже не видно света начала, а свет конца настолько слаб, что взгляд то и дело ищет его и снова теряет, и даже в существовании начала и конца нельзя быть уверенным. А вокруг себя, то ли от смятения чувств, то ли от их обострения, мы видим одних только чудищ, да еще, в зависимости от настроения и от раны, захватывающую или утомительную игру, точно в калейдоскопе. «Что мне делать?» или «Зачем мне это делать?» не спрашивают в этих местах.
Мученики не недооценивают тела, они стараются возвысить его на кресте. В этом они едины со своими противниками.
Когда жизнь начинается с ошибки, за которой неотвратимо тянется цепь других ошибок, выворачивается наизнанку вся логика бытия.
Можешь сколько угодно подбадривать человека с завязанными глазами — пусть смотрит сквозь платок, все равно он ничего не увидит, и, только когда снимут платок, он увидит все. Помощь — вот что нужно человеку, а вовсе не подбадривания.
Я лишь временами живу в маленьком слове, в его ударении я, например, на мгновение теряю свою ни на что не пригодную голову («удар» сверху). Первая и последняя буква — начало и конец моего чувства пойманной рыбы.
Океан, состоящий из капель, велик.
Из пылинок слагается материк.
Твой приход и уход не имеет значенья.
Просто муха в окно залетела на миг...