— Сорвала она помолвку, это я могу понять. Но всё время, что она искала тебя, она носила твоё кольцо.
— Джессика, всё кончено.
— Не может быть.
— Может.
— Но ты любишь её?
— Люблю. Вот почему я отпустил её.
— Не знаю, что бы я делала без тебя!
— Что же, твое счастье, что ты никогда этого не узнаешь.
— Если я когда-нибудь хоть что-то значила для тебя...
— Я говорил тебе в ту ночь, когда мы встретились впервые — вампиры часто предают тех, кого любят больше всего на свете.
— Ты меня бросаешь?
— Нет, дело не в тебе, а во мне!
— Блин, если бы мне давали каждый раз вместо этих слов по 5 центов, то у меня уже было бы... 15 центов!
— Если бы ты был в курсе хотя бы половины того, что я совершила... Это невообразимо! Но, что хуже того — мне это нравилось. Ты не захочешь знать эту часть меня.
— Ну, если ты не хочешь быть со мной, потому что ты не любишь меня или из-за чего-то еще... Только не надо мне говорить, чего я хочу, а чего нет! Это мой выбор. И я хочу тебя.
— Я могла бы мечтать о чем угодно. Я могла бы плавать с дельфинами или съесть целый пирог без каких-либо последствий, а вместо этого я здесь, с вами двумя. Это должно что-нибудь значить!
— Даже боюсь спросить что...
— Я думаю... Думаю, что я люблю вас обоих.
— Ты не можешь, ты не такая!
— Только потому что я всегда была хорошей застенчивой маленькой девочкой, которая так боялась мыслить не по шаблону, особенно когда это касалось любви и секса. Но сейчас я оставляю эту маленькую девочку в прошлом.
— Что именно ты предлагаешь?
— Я могу любить вас обоих. Я не должна быть твоей или твоей — я предлагаю, чтобы вы двое были моими.
Ты успокой меня, Скажи, что это шутка,
Что ты по-прежнему, По-старому моя!
Не покидай меня! Мне бесконечно жутко,
Мне так мучительно, Так страшно без тебя!..
Но ты уйдешь, холодной и далекой,
Укутав сердце в шелк и шиншилла.
Не презирай меня! Не будь такой жестокой!
Пусть мне покажется, Что ты еще моя!..
помню только какой-то праздник,
руку держит моя рука.
если б знал, что в последний раз, то
никогда бы не отпускал.
Мне не близка идея ухода понарошку. Дело не в том, что я такая решительная, а в том, что такая трусливая. Если есть хоть капля надежды, что все можно исправить, я останусь. Я буду штопать – шилом и дратвой или бисерной иглой и собственными волосами, как раньше зашивали колготки. Я буду клеить чем придется – хоть двусторонним скотчем, хоть смолой, хоть «Моментом». Да я просто согласна складывать кусочки и держать их – часами, сутками, – а вдруг прирастут. Я буду соединять огнем, холодом и железом, до тех пор, пока надежды не останется. Потому что боюсь не использовать все шансы, боюсь этого, догоняющего через годы, сознания: я не сделала все, что могла. Понять однажды, что если бы в «тот» момент я заплакала, промолчала, закатила истерику, солгала, закрыла глаза – не важно что, – то все бы наладилось… Поэтому я лгу, плачу и закрываю глаза до последнего, пока мерцает возможность.
Cлайд с цитатой