— Привет, Джинджер. Вернулась из отпуска?
— Привет, Бабс. Я не была в отпуске, я сидела в одиночке.
— Прекрасно иногда побыть одной, правда?
— Привет, Джинджер. Вернулась из отпуска?
— Привет, Бабс. Я не была в отпуске, я сидела в одиночке.
— Прекрасно иногда побыть одной, правда?
Мне снилась пламенная стена, я кричала, не понимая, в чем моя вина. Я осмотрелась, а вокруг меня нет ни ночи, ни дня, ни неба, ни земли и нечего сказать.
— Фред, посмотри в окно.
— Что там?
— Ты ничего не замечаешь?
— Да все вроде по-прежнему.
— Ох, Фред. Ты хороший человек.
— Но?
— Там весна, Фред. Я не могу работать. И ты не должен мочь.
Ночь скрадывала ставшие знакомыми очертания улицы. Воздух был влажным и прохладным, но уже нес с собою обещание скорого тепла. Джин любила летние ночи именно за то, что они были теплыми. Весенние ночи она любила за то, что они были полны обещаний. Они обещали лето, стрекот цикад, звезды над головой, благословенную прохладу после наполненного зноем дня. И сердце могло радостно биться, убаюканное верой в лето.
— Отличная работа, леди! Это хорошо, что у вас всё болит. Боль — наш союзник. Не теряем надежды... как там тебя зовут, Агнес? Ах да, Агнес! О, Бекки, ты сегодня пролетела целый метр! Это здорово!
— Точно! Пролетела с крыши до земли!