Стволы для лохов, ножи — выбор мастеров.
(Ружья для понта, ножи — для дела.)
Стволы для лохов, ножи — выбор мастеров.
(Ружья для понта, ножи — для дела.)
— Оружие, особенно хорошее оружие, всегда знает, кто его взял в руки. Сабля ощущает мозоли ладони умелого рубаки, лук чувствует палец стрелка, да. Не верь тому, что мужчина сам выбирает клинок, женщину и смерть. Это они выбирают его, так было всегда и так пребудет вовеки, да. Но зато мужчина потом может подчинить себе любого из них, если только он настоящий мужчина.
— И смерть? — вырвалось у меня.
— И смерть — кивнул ибн Кемаль — Мужчина может умереть, да он и должен умереть в бою, не дело испускать дух в своей постели, это унизительно. Но он может выбрать себе такую смерть, о которой будут говорить и через сто, и через двести лет. Это ли не победа над костлявой? Да это и не самое сложное — победить смерть. Вот победить женщину — это и вправду подвиг, да.
— Черт возьми, да ты никогда не угомонишься! Ты просто ослепнешь, если все время будешь пялиться на голографическую сферу.
— По крайней мере, я выясню, что происходит.
— Ты находишь это важным? Все, что нужно знать Космическому Волку — кто враг и какое оружие к нему лучше применить.
Отгадай загадку: когда молоток для крокета похож на электрошокер? Ответ очевиден — когда тебе угодно...
Если человека пичкать обрывками культуры, которой тот не понимает, то он становится прекрасным фанатиком и оружием в чужих руках.
— Где приглашения?
— Приглашения?
— Приглашения! Четыре белые бумажки с вашими именами.
— Есть сто тысяч бумажек с портретом королевы. Сойдет?
Тут я на собственном опыте увидел, что смех — самое страшное оружие: смехом можно убить все — даже убийство.