Наш страх — источник храбрости для наших врагов.
Нас побеждают не наши враги, а наши страхи.
Наш страх — источник храбрости для наших врагов.
Бояться — это значит знать, что живёшь, а делать то, что боишься — это и есть жизнь.
Вы не поверите, но там около сотни теней. А ещё стоят какие-то огромные клетки, и они меня чертовски пугают. Даже боюсь представить, для чего эти клетки могут понадобиться.
— Вражда — это нормально. В ней нет ничего противоестественного, Уилл Генри. Разве антилопа — враг льва? Разве лоси или коровы испытывают враждебность к волку? Для Антропофагов мы не представляем из себя ничего кроме одного. Мы для них — мясо. Мы — добыча, а не враги. Нет, Уилл Генри, наш враг — это наш страх. Ослепляющий, безрассудный страх. Страх скрывает от нас истину и искривляет восприятие очевидного, такая это отрава. Страх ведёт нас к иррациональным предположениям и ложным выводам.
Считать всех своих врагов чистым злом очень заманчиво, но в любой войне с каждой стороны есть и добро, и зло.
... не бойся своих страхов. Они нужны для того, чтобы предупреждать, а не запрещать.
Если кто-то причинит вам зло, а вы не отомстите, то он захочет нагадить вам еще больше. Если кто-то причинит вам зло, а вы не только не отомстите за себя, но еще и спасете ему жизнь или сделаете добро, то ненависть его не будет знать границ. Но врагов все равно надо любить, потому что это действует им на нервы.