Разумно ль смерти мне страшиться? Только раз
Я ей взгляну в лицо, когда придёт мой час.
Разумно ль смерти мне страшиться? Только раз
Я ей взгляну в лицо, когда придёт мой час.
Море нечистых рас на востоке отрицает нас уже одним фактом своего существования.
Вы хвалились построить новую жизнь, а что у вас было в руках, кроме смерти? Но ведь смертью-то, смертью жизнь не построишь? Неужели вы все так глупы, что не поняли даже этого? Смерть, страх, ненависть — ведь все это величины отрицающие, негативные. Они хороши для разрушения, а не для стройки. Чтобы строить жизнь, самую убогую, нужно прежде всего любить ее, а вы ведь ее только боитесь. Вот поэтому-то и выходит так там, где действует ваш кулак в лайковой перчатке. И еще вот это: оглушить, ударить, разрушить, забить, убить, уничтожить! Там вы сильны, могучи, изобретательны и даже прозорливы. Вы гениальны в отношении всего, что касается боли и страдания, но там, где в свои права вступает настоящая жизнь, а не ее голое отрицание, там вы неразумны, как людоеды с Сандвичевых островов. Везде, где из тьмы пробуждается и вырастает светлый человеческий разум, он убивает вас, как солнечный свет плесень. Ваш собственный разум!
От зенита Сатурна до чрева Земли
Тайны мира своё толкованье нашли.
Я распутал все петли вблизи и вдали,
Кроме самой простой — кроме смертной...
До рождения ты не нуждался ни в чём,
А родившись, нуждаться во всем обречён.
Только сбросишь гнет постыдного тела,
Снова станешь свободным, как Бог, богачом.
— Но этот неотступный страх перед старостью, граничащий, если можно так выразиться, с психозом, — произнёс он более отчётливо и громко, — счастье для тех, кто его испытывает, ибо он избавляет их от неотступного страха перед смертью, угнетающего столь многих.
Боязнь умереть есть обычная боязнь неизвестного. И не больше. Но ведь на пути Истины каждый новый миг сулит неизвестность. И грядущая смерть — лишь очередная загадка в веренице бесчисленных тайн. Чего тут бояться?
Разве идеалы существуют для того чтобы их достигнули? Разве мы, люди, живем для того чтобы отменить смерть? Нет, мы живём чтобы бояться её, а потом снова любить, и как раз благодаря ей жизнь так чудесно пылает в иные часы.