— Ты пьешь по любому поводу?
— Нет, я пью вовсе без повода.
Мне нравилось быть пьяным. Я понял, что полюблю пьянство навсегда. Оно отвлекало от реальности, а если мне удастся отвлекаться от этой очевидности как можно чаще, возможно, я и спасусь от нее, не позволю вползти в меня.
Стюардесса спросила, не хочет ли кто выпить. К тому времени выпить надо было уже всем.
— Здесь собираются одни придурки.
— Да везде собираются одни придурки, но здесь их как-то особенно много.
Пьянство — это форма самоубийства, когда тебе позволено возвращаться к жизни и начинать все заново на следующий день.
Весь я — сага определенного типа людей: мохнатая чернота, непрактичные раздумья и подавленные желания.
— Вы полагаете, что пьянство следует прославлять?
— Не более, чем что-либо другое.
— Разве алкоголизм не опасен?
— Дышать тоже вредно.
— Но ведь пьяницы несносны, разве нет?
— В большинстве — да. Как и трезвенники.
Беспокоюсь, когда беспокоиться не из-за чего. А когда есть из-за чего беспокоиться, напиваюсь.
С какой стати черт меня дернул, не вполне ясно, да только человек пьющий порою мыслит криво...
Я, по-моему, не написал ни одного стихотворения совершенно трезвым. Однако написал несколько хороших — или плохих — под молотом черного бодуна, когда не знал, что лучше — еще выпить или вены вскрыть.
Cлайд с цитатой