Бенхамин Викунья

Другие цитаты по теме

Наверное, с детских лет я скорее знал, чего не хотел, чем то, чего хотел. Но сейчас речь о таком выборе не идет. С каждым разом для меня важнее, чтобы моей душе было хорошо и чтобы моей семье было хорошо.

Семья и любовь — непреходящие вещи. Я нисколько не сомневаюсь в том, что делаю день ото дня ради своих детей, и в том, что моя любовь к жене будет существовать дольше любого фильма. Это энергия света, который приходит ко мне откуда-то из очень далека. Вот это для меня действительно важные вещи.

У меня самая замечательная память для забывания вещей.

Я берусь за столь тяжелые проекты, чтобы почувствовать себя живым. Именно это со мной было два года назад, когда я — парадоксально — но играл комедию и паясничал, я это делаю время от времени. Это был способ убежать от действительности, играя на сцене. Только после этого этапа я смог взяться за проекты, на которые откликается моя душа, которые позволяют чувствовать себя полезным и значимым. Ведь самая большая проблема для человека, когда у него возникает чувство, что всё зря, что жизнь бессмысленна.

Но так уж память устроена: хочешь вспомнить себя таким, каким был тогда, а видишь таким, какой есть.

Да, когда оглядываюсь назад, вижу, что в моей жизни случались периоды тревоги и внутренних переживаний, которые в конечном счете ничего не дают. Но человек взрослеет, и я никогда не придавал им особого значения, также, как не надеялся получить актерский приз «Открытие года», и не верил предрассудкам, что театральному актеру не гоже появляться в телевизионных проектах.

Чем больше я роюсь в своей памяти, как в набитом ужасными воспоминаниями сундуке, тем больше мне не нравится расклад этого мира.

У меня всё время спрашивают, о чём мои тексты. А я отвечаю, как и ответил бы любой приличный поэт, если бы вы осмелились просить его проанализировать собственные работы — они именно о том, о чём вам кажется.

— Посмотришь на собственную жизнь, на ее тайный смысл — и в тебе закипают слезы. Как в этом небе. Ведь оно — и дождь, и солнце, и полдень, и полночь. Ах, Загрей! Я думаю о тех губах, которые мне довелось целовать, о бедном ребенке, которым я был, о безумии жизни и о честолюбивых замыслах, которые порой мною овладевают. Все это, вместе взятое, и есть мое «я». Уверяю вас, в моей жизни бывают моменты, когда вы просто не узнали бы меня. Чрезмерность горя, неохватность счастья — вот мой удел, только выразить это я не умею.

— Иными словами, вы играете несколько партий сразу?

— Да, но отнюдь не по-любительски. Всякий раз, когда я думаю о таящемся во мне переплетении горя и радости, я с восторгом сознаю, что та партия, которую я сейчас играю, — самая серьезная, самая волнующая из всех.