— Простите, вы, кажется, в кальсонах?
— А почему это тебя так удивляет? Я, кажется, не женщина, коей этот вид одежды не присвоен.
— Так вы что же так и по Парижу шёл?
— Да нет, по Парижу я шёл в штанах, а в передней у тебя снял.
Ну, Парамоша, молись своей парижской Богоматери!
Ну, Парамон! Я, грешный человек, нарочно бы записался к большевикам, чтобы тебя расстрелять! Расстрелял бы, и мгновенно обратно выписался.
— Что вы умеете делать?
— Всё! Стрелять, варить халву, подковать жеребца, вскрыть сейф, подделать документы, принять роды, написать статью, петь... в хоре.
А мне куда податься? В Мадрид, что ли? Испанский город... Не бывал, но пари могу держать, что дыра.
При желании можно выклянчить все: деньги, славу, власть, но только не Родину, господа! Особенно такую, как моя. Россия не вмещается, не вмещается в шляпу, господа нищие!
— Ну нет, штаны продам, всё продам, только не револьвер. Я без револьвера не могу.
— Он тебе голову заменяет. Ну и питайся на женский счёт.
— Люська, ты меня не искушай!
— Вот только тронь меня пальцем — отравлю ночью!
А ты азартен, Парамоша!
Вообразите себе самую невообразимую опасность!
— Вы, ребята, морские копы?
— Да, мой морской конек припаркован снаружи.
Любимая тема самомнения — один и нет ему сравнения.
Cлайд с цитатой