Однажды мы просыпаемся и понимаем, что мир — дерьмо. И нам в нём хреново. И мы бежим.
— Посмотрел мир.
— И что вы о нем думаете?
— Языки разные, а всюду дерьмо.
Однажды мы просыпаемся и понимаем, что мир — дерьмо. И нам в нём хреново. И мы бежим.
Я хочу, чтобы в мир вернулась классическая чистота, при которой дерьмо называлось дерьмом, а ангел — ангелом.
Когда в 1827 году Бетховен умер, в последний путь его провожали более десяти тысяч человек. Сначала я думала, что когда умру, не будет никаких похорон. Никто не будет скорбеть о том, кто всю жизнь был невидимым.
Понимаешь, мир — дерьмо, конечно, но это ещё не значит, что мы обязаны в нём купаться.
Я не создан для этого мира, где стоит только выйти из дому, как попадаешь в сплошное дерьмо.
— Он хотел стать единоличным правителем светлых земель.
— А почему такой слабый размах? Почему сразу не весь мир?
— Зачем? Мир мало захватить. Нужно еще и удержать власть. Правление землями всех Советников и так будет сложным.