Кто-то щелкает суставами, кто-то теребит четки, кто-то катает в руке шары или сжимает резиновое кольцо. Кто-то мастурбирует. А я нюхаю своего зайчика. Точнее, его жопу. С одной стороны, это успокаивает, с другой — таит в себе сакральный смысл: может быть еще хуже.
Люди жили и умирали для того, чтобы завтра стать новостями в твиттере. В городе, который они любили, и который их тоже нет.
Эта извращенная улыбка тут везде. В их щербатых ртах, вечно бегающих глазках, свиных щечках... в их плакатах с рекламой неработающих мобильных операторов, в рекламе «элитных» домов, в которых невозможно жить, в антинаркотической «наружке», после которой отчаянно хочется подсесть на метамфетамин. В окнах ресторанов, фарах автомобилей, хипстерских скутерах. Натужная, вымученная улыбка педофила, заманивающего в подъезд очередную пятиклассницу. И даже приторные в своей приветливости учительницы, фрезеровщики и вагоновожатые на социальных плакатах, люди, призванные изобразить счастливое от трудовых будней лицо Москвы, кажется, говорят тебе своими рыбьими губами:
— Я ЗАЛЮБЛЮ ТЕБЯ ДО СМЕРТИ, СУКА.
А что тебя интересует? Интересует, что я чувствую, когда захожу посмотреть зимние сапоги? Именно «посмотреть», потому что «купить» будет когда-то… наверное… потом.
— Звездочка, дай миллион, а? Я уеду, обещаю. Обязательно, зуб даю. Не могу я здесь больше, достало, сил нет. Задушит меня этот город. Задушит до смерти, сука такая! Ты только дай миллион, ладно? А я сразу. Прям на следующий день. Или в этот же вечер. Только костюм куплю и в баню схожу...
Если продолжать ступать по столь высоко поднятой вами шпаге человеческой мысли, то мы придём...
После этого аудитория свернула Амударью своего сознания в русло тезиса «дыма без огня не бывает».
Сегодняшние враги завтра оказываются лучшими друзьями. Всё зависит от того, против кого дружить.
А вопрос, возможна ли творческая отдача «криков израненной души» в промежутках между получением бытовых мещанских радостей, из области безответных. Вроде того, играл бы Виктор Цой корпоративы, останься он в живых. Или вопроса «Чего ты хочешь?».
Все застенчивые и трудолюбивые коллеги враз скинули маски и стали тем, кем они хотели бы быть. Ублюдками, извращенцами, ловеласами. Недоступными красавицами, роковыми женщинами и развратными шлюхами.
Cлайд с цитатой