Населяющие мир смертные более практичны, чем когда бы то ни было, они отрицают даже малейшую возможность чуда, даже намек на что-либо сверхъестественное. С необыкновенной смелостью и отвагой они строят свои основополагающие этические теории только на фундаменте материальных истин и физического мира.
По правде говоря, для меня никогда не существовало только лишь физическая потребность в крови, хотя, конечно, кровь и сама по себе способна удовлетворить все самые чувственные желания, какие только может испытывать любое существо. Все дело в таинстве самого момента — момента убийства и ощущения на губах вкуса крови, — в интимном биении двух сердец, когда ты чувствуешь, как слабеет твоя жертва и как одновременно сам ты словно вырастаешь и вбираешь в себя вспыхивающую в последний момент ярким и огромным, как сама жизнь, пламенем смерть.
Я всегда сам был своим учителем. И должен признаться, я всегда был своим самым любимым учеником.
Мы меняемся, не изменяясь. Мы набираемся мудрости, но подвержены ошибкам. Сколько бы мы ни существовали, мы остаемся людьми — в этом и наше чудо, и наше проклятие.
Вот уже целое тысячелетие правит Азим в этом храме, и ни один верующий не вышел отсюда живым.
Никто из нас с годами в сущности своей не меняется, со временем мы лишь в большей степени становимся теми, кто мы есть.
А наш мир, наш маленький тайный мир стал как никогда ограниченным и темным. Ему уже не стать прежним.
Cлайд с цитатой