Вы не можете освободить меня. Только я сам могу освободить себя.
Свобода бывает разная: свобода для... и свобода от...
Вы не можете освободить меня. Только я сам могу освободить себя.
Свобода — это сокровище, жгущее нам руки, как деньги заядлым игрокам казино. Мы чувствуем необходимость вручить её кому-нибудь.
Я чувствую, что многие люди лишены права сделать свой собственный выбор, и я был благословлен, чтобы иметь возможность делать то, что я хочу.
И хотя мы сталкиваемся с трудностями сегодня и будем сталкиваться с ними завтра, у меня всё же есть мечта. Эта мечта глубоко укоренена в американской мечте.
Я мечтаю, что однажды эта нация распрямится и будет жить в соответствии с истинным смыслом её принципа: «Мы считаем самоочевидным, что все люди сотворены равными».
Я мечтаю, что однажды на красных холмах Джорджии сыновья бывших рабов и сыновья бывших рабовладельцев смогут сидеть вместе за братским столом.
Я мечтаю о том, что наступит день и даже штат Миссисипи, изнемогающий от жары несправедливости и гнёта, превратится в оазис свободы и справедливости.
Я мечтаю, что придёт день, когда мои четыре ребёнка будут жить в стране, где они будут судимы не по цвету их кожи, а в соответствии с их личностными качествами.
Я мечтаю сегодня!
Я мечтаю сегодня, что однажды в Алабаме с её злобными расистами и губернатором, с губ которого слетают слова о вмешательстве и аннулировании, в один прекрасный день, именно в Алабаме, маленькие чёрные мальчики и девочки возьмутся как сёстры и братья за руки с маленькими белыми мальчиками и девочками.
Только вымоешь посуду
Глядь – уж новая лежит
Уж какая тут свобода
Тут до старости б дожить
Правда, можно и не мыть
Да вот тут приходят разные
Говорят: посуда грязная –
Где уж тут свободе быть
— Моя бабушка любила говорить, что он шёл по следам ангела. Иными словами, из ума выжил.
— Выжил из ума? Ах да, я помню эту старую поговорку. «Идти по следам ангела». Скажи мне юный друг, что же ты тогда ищешь?
— Ну... по правде сказать... Я не знаю. Я...
— Быть может ты сам ступаешь по его следам? Послушай. Я видел свечение недр земли в Марианской впадине. Я видел алые, как кровь, моря близ острова Рождества. В Средиземном море, по ту сторону Геркулесовых столпов, я нашёл затонувшие города критов и открыл чудеса Атлантиды неподалёку от Санторини. Идти по следам ангела — не безумие. Просто это значит, что ты свободен.
Я знаю, что мир за пределами курятника кажется пугающим. Там трудно с работой, трудно с деньгами и совсем плохо с возможностями. Но, уверяю вас, жизнь за пределами курятника бьёт ключом, полна оптимизма и энергии, а возможностей там масса. Всё дело в том, откуда смотреть — из курятника или снаружи.
Много лет прошло с тех пор — все теперь не то.
И над чем смеялся он — привычная жизнь его.
А когда-то свободным он был,
Пел о том, что любил.
— Зачем ты взбираешься высоко в горы?
— Потому что для меня горы — это... Хмпф, звучит заезженно. Но внизу жизнь не приносит ничего, кроме раздражения, там сплошная боль. А в горах свобода.
— Свобода?.. Даже на высоте надоедливые люди никуда не пропадают. Когда ты уходишь в горы, проблемы всё равно остаются, так? И если этого не избежать, что же заставляет тебя взбираться на горы?
— Я действительно люблю их, горы. Эти холодные скалы, чистый воздух, нетронутый снежный покров... Прогулка вдоль хребта позволяет ощутить, будто ты скользишь по небу над облаками...
— Это доставляет удовольствие, но стоит ли оно того? Сегодня ты можешь воодушевлённо взбираться на новую вершину, но велик риск, что уже завтра ты оступишься и упадёшь в объятия смерти. И, несмотря на это, ты всё так же продолжаешь восхождение?..
— Да. Именно так.