Крылья мы заковывали в цепи. Потом цепи заменяли нам крылья.
Не хотел видеть половину из того, что видел.
Я не видел половины из того, что бы хотел увидеть.
Крылья мы заковывали в цепи. Потом цепи заменяли нам крылья.
Не хотел видеть половину из того, что видел.
Я не видел половины из того, что бы хотел увидеть.
Не хотел видеть половину из того, что видел.
Я не видел половины из того, что бы хотел увидеть.
На улицах, что носят имена советских мумий,
Твой смертельный номер — тут родился, помрачнел и умер.
Нам повторяли в детстве: «Не ходи за гаражи, покуда жив -
Там только грязь и конский труп едят бомжи.
Там правит декаданс и вырождение в сети пожив
Ведут свой пьяный рамс». Это портал в рассадник зла и лжи!
Где адский ритуал — горит огнем зловещий гримуар.
И души грешников глотают рты огненных игуан.
Ты потеряешь себя сам в объятиях прожённых путан.
И вот — мы выросли, и как-то все вдруг оказались там.
Рожденные на рубеже двух тысячелетий.
Живущие на рубеже двух тысячелетий.
Погибшие на рубеже двух тысячелетий.
Воскресшие на рубеже двух тысячелетий.
Take these broken wings
And learn to fly again
And learn to live so free
When we hear the voices sing
The book of love will open up
And let us in
Take these broken wings
Но беспредельная тирания мужчин, отринув божественное право и законы природы, отняла несправедливыми установлениями у женщин прежнюю свободу, ныне вовсе забытую — женщин с детства приучают не думать о свободе. Униженные нынешними законами, женщины потерпели поражение в войне с мужчинами и вынуждены уступить победителю; а причина тому — не естественная или божественная необходимость, а привычка, воспитание, судьба и некое тираническое стечение обстоятельств.