Януш Леон Вишневский. Мартина

Другие цитаты по теме

Душу нельзя рассматривать с точки зрения инженера.

Счастье — это недолговечная маленькая частица, которая спряталась в закоулках мозга с загадочно звучащими названиями.

Много вещей можно сделать без помощи мужика, хотя с мужиком некоторые из этих вещей делать приятнее.

Жизнь, как счастье, не поддаётся экспертизам. А счастье мы можем обрести, только когда поймём самих себя. И тогда нам явится единственная, неповторимая и дающая нам удовлетворение истина.

Ты экзальтированная. Ничего у тебя не разорвалось, ничего не может разрываться по многу раз в год, и если что и разорвалось, то точно не сердце.

... он был апофеозом неуместной радости. Словно розовая гвоздика в петлице костюма покойника.

Счастье становилось интенсивнее, когда сталкивалось со смертью. Если бы не было смерти, счастье, по мнению поэтов и писателей той эпохи, не имело бы права на существование.

Твоя вера проявляется в том, что ты делаешь после прослушанной проповеди.

Ей не нужны были никакие объяснения, она не могла, а прежде всего — не хотела думать о будущем. В расчет принимались только мгновения, которые они могли провести вместе. Его чудесные прикосновения, находившие и открывавшие в ней источники наслаждения, о существовании которых она даже не догадывалась. Она забылась в сексе с ним. Совершенно. Она была такой, какой всегда хотела быть. И не была обязана ничего объяснять. Он и так все знал. Она то кричала, больно царапая его, а то снова льнула к нему и дарила нежнейшими ласками. Он никогда не засыпал раньше её, ночи напролёт они проводили в разговорах. В сущности, это он научил её шепоту. Он раскрывал перед ней свои самые сокровенные мысли и желания. И страхи. Для него она была единственной на земле женщиной. Она полностью доверилась ему, отдалась ему целиком, не оставив места ни для чего другого. Каждое слово он произносил в самый удачный момент. Она чувствовала, что с ним она может даже не говорить. Он всё и так знал. Она никогда не думала, что встретит кого-нибудь, кто будет понимать её так хорошо. И снова поддавалась очарованию. А потом он растоптал её душу.