Сегодня — твоя великая ночь. Ты к ней готов? Мы к ней готовы.
Так низость голую я прикрываю лохмотьями священных ветхих текстов и, сердцем дьявол, выгляжу святым.
Сегодня — твоя великая ночь. Ты к ней готов? Мы к ней готовы.
Так низость голую я прикрываю лохмотьями священных ветхих текстов и, сердцем дьявол, выгляжу святым.
Странно, что моя жизнь должна закончиться в таком ужacнoм мecтe. Но в моей жизни были три года, когда мне дарили розы, и я ни перед кем не извинялась.
— Кем он был?
— Он был Эдмоном Дантесом. А ещё он был моим отцом… И моей матерью… Моим братом… Моим другом. Он был вами… И мной. Он был всеми нами.
— Вы мусульманин?
— Нет, я телевизионщик. Не надо быть мусульманином, чтобы постичь дивную поэзию образов.
— Это основной принцип мироздания: одна реакция вызывает другую реакцию, противоположную и равную по силе.
— Ты так это видишь? Как уравнение?
У вас есть только пули и надежда, что, когда опустеют обоймы, я уже не буду стоять на ногах, потому что если я устою, вы умрете, не успев перезарядить оружие.
— Как ты можешь быть одной из самых важных вещей в моей жизни, ведь я почти ничего не знаю о тебе. Не знаю, где ты родился, кем были твои родители, были ли у тебя братья или сестры. Я даже не видела твоего лица...
— Не надо, Иви. За этой маской есть лицо, но это не я.
— Я понимаю.
— Спасибо.