Ценность эмоций заключается в том, что они нас приводят к заблуждениями, а ценность науки — в том, что она совершенно не эмоциональна.
Спорят только безнадёжные кретины.
Ценность эмоций заключается в том, что они нас приводят к заблуждениями, а ценность науки — в том, что она совершенно не эмоциональна.
В наши дни большинство людей умирает от ползучей формы рабского благоразумия, и все слишком поздно спохватываются, что единственное, о чем никогда не пожалеешь, это наши ошибки и заблуждения.
Никаких предзнаменований не бывает. Судьба не шлет нам вестников – для этого она достаточно мудра или достаточно жестока.
Филантропы, увлекаясь благотворительностью, теряют всякое человеколюбие. Это их отличительная черта.
… я никогда ничего не одобряю и не порицаю, – это нелепейший подход к жизни. Мы посланы в сей мир не для того, чтобы проповедовать свои моральные предрассудки. Я не придаю никакого значения тому, что говорят пошляки, и никогда не вмешиваюсь в жизнь людей мне приятных. Если человек мне нравится, то все, в чем он себя проявляет, я нахожу прекрасным.
Пожалуй, жестокость, откровенная жестокость женщинам милее всего: в них удивительно сильны первобытные инстинкты. Мы им дали свободу, а они все равно остались рабынями, ищущими себе господина. Они любят покоряться.
Есть только два явления, которые в нашем веке ещё остаются необъяснимыми и ничем не оправданные: смерть и пошлость...
— Но ИстЭнд — очень серьезная проблема.
— Несомненно. Ведь это — проблема рабства, и мы пытаемся разрешить ее, увеселяя рабов.
Впрочем, я не говорил, что Дориан женится. Я сказал только, что он собирается жениться. Это далеко не одно и то же. Я, например, явно помню, что женился, но совершенно не припоминаю, чтобы я собирался это сделать. И склонен думать, что такого намерения у меня никогда не было.