Никто не знает еще, что добро и что зло, — если сам он не есть созидающий!
Кто должен быть творцом в добре и зле, — поистине, тот должен быть сперва разрушителем, разбивающим ценности.
Никто не знает еще, что добро и что зло, — если сам он не есть созидающий!
Кто должен быть творцом в добре и зле, — поистине, тот должен быть сперва разрушителем, разбивающим ценности.
В сущности в своей простоте они желают лишь одного: чтобы никто не причинял им страдания. Поэтому они предупредительны к каждому и делают ему добро.
Но это трусость – хотя бы и называлась она «добродетелью».
Там научился ты, насколько труднее уметь дарить, чем уметь брать, и что хорошо дарить есть искусство, и притом высшее, самое мудреное искусство доброты.
Лучше ничего не знать, чем знать многое наполовину! Лучше быть глупцом на свой риск, чем мудрецом на основании чужих мнений.
Злое дело похоже на нарыв: оно зудит, и чешется, и нарывает, — оно говорит откровенно.
Есть только одно благо — знание и только одно зло — невежество.
(Существует лишь одно добро — знание. Существует лишь одно зло — невежество.)