Остается лишь адский холод и впереди время, чтобы поразмышлять об этом.
Иногда время может резать, как острая бритва.
Остается лишь адский холод и впереди время, чтобы поразмышлять об этом.
Я надеюсь, что переберусь через границу, надеюсь увидеть своего друга и пожать ему руку, я надеюсь, что Тихий океан такой же голубой, каким он мне снился, я надеюсь...
— И знаешь, о чем эта книга?
— Нет.
— Она о побеге из тюрьмы.
— Может её тоже поставить в раздел «образование»?
В тысяча девятьсот шестьдесят шестом году Энди Дюфрейн сбежал из тюрьмы Шоушенк. От него остались только грязные тюремные тряпки, кусок мыла и старое кайло, стертое почти до основания. Помню, я подумал, что такой штукой можно прорыть туннель лет за шестьсот. У Энди на это ушло меньше двадцати лет.
— Переживай, если хочешь, но ты не нажимал на курок.
— Не нажимал. Кто-то другой нажал. И я оказался здесь. Невезуха, наверное. Она всегда рядом и кого-то цепляет. Выпал мой черёд. Всё... я оказался на пути торнадо. Не думал, что буря продлится так долго.
У меня до сих пор хранятся эти камни, и я часто верчу их в руках, думая о том, сколь многого может добиться человек, если у него есть время и желание.