Мне безразлично то, что большинству
людей отнюдь не безразлично! К божеству
так не относится иной, как люди эти
(хоть многие из них и на диете
сидят, не пьют) — к приобретению вещей!
Природа — мать?.. Едва ль Она значенье
рожденью человека придаёт.
Кому-то кажется, что он идёт вперёд,
меж тем как лёгким времени теченьем
относит в прошлое его, хоть он о том
и не догадывается...
Есть среди людей весьма безразличные. Безразличные к жизни, к себе, к тому, что происходит здесь и сейчас. Удивительное отсутствие способности к рефлексии и созиданию. Заложники пустых товаров, бессмысленных лозунгов, бесцветных трендов, фальшивых идей. Эпоха тотального потребления и тотального упрощения. Если пристально вглядеться, то впечатление, будто мир находится в эпицентре ядерной катастрофы, а человек стоит и разглядывает, какого цвета на нём тапки.
Современный мир избавляет человека от необходимости мыслить. Глаза нам заменяет воспитание, мысли – правила, собственное мнение – стереотипы, желания – рекламные ролики. Все уже придумано, зафиксировано, разложено по своим местам… Не думай, а слушай, смотри и запоминай. О тебе уже позаботились. Мой голову этим шампунем, спи на этих кроватях, носи эти джинсы. Да, конечно, у тебя есть право выбора, но к чему оно? Пока ты будешь выбирать, размышлять, анализировать, время уйдет. Вот и не забивай голову всякой ерундой. Живи комфортно, пусть каждый твой день будет праздником безграничного потребления.
Мы словно на земле ничьей.
И я забрёл сюда случайно.
Куда? откуда и зачем?
И я не гость и не хозяин.
Американские коллеги объяснили мне, что «низкий уровень общей культуры и школьного образования в их стране — сознательное достижение ради экономических целей. Дело в том, что, начитавшись книг, образованный человек становится худшим покупателем: он меньше покупает и стиральных машин, и автомобилей, начинает предпочитать им Моцарта или Ван Гога, Шекспира или теоремы. От этого страдает экономика общества потребления и, прежде всего, доходы хозяев жизни — вот они и стремятся не допустить культурности и образованности (которые, вдобавок, мешают им манипулировать населением, как лишённым интеллекта стадом)».
— Сколько еды туда доходит?
— Нисколько.
— Нельзя прожить тридцать дней без еды!
— Я не говорил, что не ел, просто там нет еды.
Удивительно устроен человек — он огорчается, когда теряет богатство и равнодушен к тому, что безвозвратно уходят дни его жизни.
— Господа, пожалуйста, съешьте порции и сделайте такие же для тех, кто внизу... Господа... пожалуйста... Прошу вас! Пора начать меня слушать, потому что под нашими ногами умирают люди!
— Так, сволочи, делайте что говорит дама или я буду срать на вашу еду каждый день! Я размешаю дерьмо так, что ни кусочка живого не останется, слышите меня?! Будете жрать дерьмо каждый день и скажите то же самое ублюдкам под вами! Поняли меня?!
— Кажется сработало...
— Очевидно.
— Но я такого не ожидала, думала я справлюсь.
— Они убеждены.
— Дерьмом?
— Гораздо эффективнее спонтанной солидарности.
— Давай попробуем убедить людей наверху.
— Люди наверху меня не послушают.
— Почему?
— Я не могу срать наверх.
Если бы вещи могли разговаривать, то на вопрос «Кто ты?» пишущая машинка ответила бы: «Я — пишущая машинка», автомобиль сказал бы: «Я — автомобиль» или более конкретно: Я — «форд» либо «бьюик», либо «кадиллак». Если же вы спрашиваете человека, кто он, он отвечает: «Я — фабрикант», «Я — служащий», «Я — доктор» или «Я — женатый человек» или «Я — отец двоих детей», и его ответ будет означать почти то же самое, что означал бы ответ говорящей вещи. Так уж он воспринимает себя: не человеком с его любовью, страхами, убеждениями и сомнениями, а чем-то абстрактным, отчужденным от своей подлинной сущности, выполняющим определенную функцию в социальной системе. Его самооценка зависит от того, насколько он преуспеет: может ли он удачно продать себя, может ли получить за себя больше того, с чего он начинал, удачлив ли он.
Cлайд с цитатой