— Брак — это просто листок бумаги.
— У нас это был способ сказать: «Я люблю тебя!»
— Ну, а у нас это способ сказать: «Ой, я залетела!»
— Брак — это просто листок бумаги.
— У нас это был способ сказать: «Я люблю тебя!»
— Ну, а у нас это способ сказать: «Ой, я залетела!»
— Вкусно? — поспешил сменить тему Эдвард, с подозрением поглядывая на мои хлопья. — На вид не очень аппетитно.
— Ну, это, конечно, не весенний гризли… — пробормотала я, не обращая внимания на его недовольный вид.
— Когда я с тобой, всегда слишком много говорю — это одна из проблем.
— Неважная проблема, по сравнению с остальными.
— Не беспокойся, — успокоила она меня. — Я ничего не поняла.
Боже мой! Человек, который каждый день видит неволю... Он должен быть незаменимым для семейной жизни!
— О Соне что-нибудь слышно?
— Только то, что она несчастлива с Восковцевым и каждый день принимает любовников.
— Простите, что принимает?
— Любовников.
Цветок хризантемы хотел я воспеть,
И красоту его уподобить
Красоте супруги моей.
Но разве может цветок этот жалкий
Сравниться с моею женой!
Её брови — как чёрные молнии,
Глаза — словно звёзды карие.
А как она в гневе прекрасна,
Когда своей нежной рукою
Дверь мне навстречу откроет
И крикнет голосом страшным:
— Опять ты, сволочь, нажрался!
— Это покажется странным, но я даже рад, что ты здесь.
— Имеешь в виду, что как бы ты ни хотел убить меня, ты рад, что ей тепло. Давай на чистоту, я теплее тебя.
— Если бы мы не были врагами, и ты не пытался бы украсть смысл моей жизни, ты бы мне нравился.
— Если бы ты не собирался высосать жизнь из девушки, которую я люблю, ты бы… Нет. Даже тогда нет.