... любовь — это когда весь мир умещается в одном человека. Но поверить в это может только ребёнок.
Правильно — это не тогда, когда ты делаешь то, что от тебя ждут другие. Правильно — это когда ты понимаешь, почему это ты делаешь.
... любовь — это когда весь мир умещается в одном человека. Но поверить в это может только ребёнок.
Правильно — это не тогда, когда ты делаешь то, что от тебя ждут другие. Правильно — это когда ты понимаешь, почему это ты делаешь.
Лишь бы он был. И тогда, хотя бы раз в год, дарил мне один день своей жизни... И я бы проводила этот день, крепко обняв его и не отпуская никуда-никуда. И дышала бы его запахом. И умирала — один раз в год от счастья...
Лишь бы он был. И тогда, хотя бы раз в год, дарил мне один день своей жизни... И я бы проводила этот день, крепко обняв его и не отпуская никуда-никуда. И дышала бы его запахом. И умирала — один раз в год от счастья...
Рядом с нами люди постоянно сходят с ума, болеют и умирают в таких муках, что описания Гомера просто комиксы по сравнению с одной лишь историей болезни умершего от рака человека. Нас предают друзья. Нас забывают дети. Наши родители начинают ходить под себя или нам в руки. Самолёты, на которых мы летаем, разбиваются об землю, а наши машины врезаются друг в друга, разрезая нас пополам и выворачивая суставы. И при этом мы думаем, что ничего не знаем про ад.
Память — это то, что есть в твоем сердце и твоей голове, а если ни там, ни там нет, то и фотографии не помогут...
Если никому не рассказывать, что тебе не нравится то, что нравится всем остальным, — будешь как все. И со временем можешь стать лучше всех.
Она любила его так, как любят собаку: принимая его таким, каков он есть, не пыталась его переделать, — а если иногда и дрессировала, то только для того, чтобы перед людьми не было стыдно.
— У вас мой муж, я бы хотела его увидеть.
Сидевшая в морге за контролем женщина даже не взглянула на меня.
— Не положено.
Она протянула мне часы, бумажник и фотографию.
Нашу с Сержем первую фотографию.
Я не знала, что он носил ее с собой.
На обратной стороне моей рукой было написано: «Когда-нибудь.. Мы не будем грустить ни о чем.
Только друг о друге.»