... тем, кто пережил душевный недуг, нелегко испытывать жалость к здоровым людям...
... многого ли стоит обещание, когда в голове не все ладно?
... тем, кто пережил душевный недуг, нелегко испытывать жалость к здоровым людям...
— Я войны не видел, Франц, вам это должно быть известно по моим письмам.
— Не имеет значения — у нас тут лечатся от контузии люди, которые только издали слышали грохот воздушной бомбардировки. И даже такие, которые только читали газеты.
— Что за чепуха!
— Может быть, и чепуха, Дик. Но это клиника для богатых, и мы таких выражений не употребляем.
Она принадлежала к породе тех «свойских старушек», которые благодаря превосходному пищеварению и полной душевной глухоте остаются законсервированными на два поколения вперед.
Дика прежде всего интересовали люди: кроме людей, он замечал разве что погоду, города запоминались разве что тогда, когда их окрашивали связанные с ними события.
Потом ее, наконец, везли домой в отель, уже совсем рассвело, и над Сен-Сюльпис носились голуби. Было ужасно смешно, что прохожие на улице воображают, будто уже настало утро, когда на самом деле еще продолжается вчерашняя ночь.
— Неужели нет никого, кто бы мне помог по-настоящему?
— Есть, наверно. Прежде всего ты сама.
В жизни каждого из нас бывает пора, когда всё удаётся, когда сам себе кажешься героем.
— ... я собрался на войну.
— На какую войну?
— На какую-нибудь. Я давно не читал газет, но где-то же наверняка идёт война — не бывает, чтобы нигде не шла.
— Мистер Дарк, вы собираетесь выздоравливать? Знаете, хроническая болезнь — это убежище... пещера в скалах, куда израненная душа может заползти в поисках безопасности...
— Пещера говорите?
— Нет, нет... она вовсе не уютна, совсем нет. В ней летучие мыши. Пищащие грызуны с кожаными крыльями и пушистой шкуркой. Они висят вверх ногами и жучки хрустят у них на зубах.