Холодный чай на столе, а мысли словно вода.
И эти письма в камине, что присылала она.
Кричал по ночам, ревел, словно раненый зверь.
Эхо тёплым дождём войдёт в открытую дверь.
Холодный чай на столе, а мысли словно вода.
И эти письма в камине, что присылала она.
Кричал по ночам, ревел, словно раненый зверь.
Эхо тёплым дождём войдёт в открытую дверь.
И снова в поисках нового с головою кидается в омут.
Он на мели, это ничего, другие тонут.
Который год все меняются, а он вот.
Столько позади людей что выбрали не тот поворот...
И как ему обьяснить, что эта жизнь не для нас?
Я слышал — падали слезы с его унылых глаз.
Она ушла...
Куда — не имеет значения,
Оставив способ «как превратить себя в растение».
Про всё человечество начинают думать тогда, когда рядом нет человека. От одиночества, в общем.
Нельзя помочь умирающему, нельзя, даже присутствуя при этом. Конечно, люди могут стоять рядом с больным или умирающим, но они находятся в другом мире. Умирающий совершенно одинок. Одинок в своих страданиях и смерти, как был он одинок в любви даже при максимальном взаимном удовольствии.
Если бы человек искал себе спутника, который станет во всем поступать как он, он прожил бы жизнь в одиночестве.
Одиночество для меня до сих пор — тишина души и полнота сознания, и я не знаю ничего, что было бы лучше них.