Когда истина — не к месту и не ко времени, то теряет не истина, а ее глашатай. Ошибка — не всегда не то, но как бы не к месту и не ко времени...
Чтобы один человек высказал истину, надо чтобы многие ошиблись, делая первые шаги к этой истине.
Когда истина — не к месту и не ко времени, то теряет не истина, а ее глашатай. Ошибка — не всегда не то, но как бы не к месту и не ко времени...
Чтобы один человек высказал истину, надо чтобы многие ошиблись, делая первые шаги к этой истине.
Если бы вера была сама по себе истиной и самоцелью, то верить можно было во все без исключения.
— Ну ошибся человек один раз.
— Один?
— Хорошо! Два!
— Вы ещё и подсчитываете? Хотите набрать какое-то определённое число косяков?
Геббельс говорил, а книги жгли, Хрущев говорил, а книги жгли, Сталин говорил, а книги жгли, Брежнев говорил, а Черных был отправлен в психушку, Лец и Зощенко были запрещены, и Ю. Домбровский был убит. Страницы с упоминанием генерал-лейтенанта Смушкевича и Мейерхольда были либо вырваны, либо подлежали заклеиванию. М. А. Булгаков: «в печку его... переписку с этим, с Каутским».
В одиночестве на сцене человек всегда прав, если не сравнивать с его прошлыми выступлениями или не сравнивать с нынешней эпохой.
Стараясь донести мысль, стоит помнить, что ты говоришь для людей, а не о себе. При этом, потеряв себя, человек дает другим себя потерять в нас. Каждый желает увидеть себя в другом.
Вместо слова «свобода» в следующей сентенции ставлю слово «еда / сытость»: «еда и сытость — когда еда и сытость лишь некоторым, если сытость и еда всем, то сытость и еда исчезает / не имеет места». А как вам такая ложь: свобода бить детей — это когда свобода бить детей для некоторых, а если свобода бить детей каждому, то свобода бить детей исчезает, не имеет места?