Пусть в сотнях и тысячах произведений романтической литературы утверждается обратное, поверьте мне на слово, дорогой читатель: ни одна женщина не может остаться привлекательной, когда она хнычет или злится.
Оксфорд и Кембридж — старейшие английские питомники по разведению педантичных болванов...
О разнице между болью и наслаждением. Боль мы помним в общих, пусть и ужасных, чертах, но по-настоящему не помним. А вот наслаждение мы помним во всех подробностях. Сами подумайте – разве не так? Когда человек отведал изысканнейшего вина, выкурил лучшую сигару, отобедал в превосходнейшем ресторане… даже прокатился в такой вот шикарной карете, как наша теперешняя… или же познакомился с поистине красивой женщиной, все менее яркие впечатления подобного рода, полученные ранее, сохраняются у него и дальше, годами, десятилетиями… до конца жизни! Боль мы никогда толком не помним. Наслаждение – во всех сибаритских подробностях – никогда не забываем.
Я видел Чарльза Диккенса со спущенными штанами в деревенском нужнике без двери, когда он хнычущим голосом требовал бумажку, чтобы подтереть задницу, а потому вам придется простить меня, если такой образ останется для меня более достоверным, чем образ «величайшего писателя всех времен и народов».
Я справляюсь с постоянной болью (а она действительно не проходит ни на минуту) благодаря силе характера. И еще с помощью опиума в форме лауданума.
Когда заболевает фермер, пашню возделывают другие фермеры. Когда заболевает солдат, его кладут в лазарет, а на бранное поле посылают другого солдата. Когда заболевает торговец, кто-нибудь другой – скажем, жена – выполняет его повседневные обязанности в лавке. Когда заболевает королева, миллионы подданных молятся о ней и в спальном крыле дворца придворные ходят на цыпочках и разговаривают шепотом. Но жизнь фермы, армии, торговой лавки или государства продолжает идти своим чередом. Если тяжело заболевает писатель, все останавливается. Если он умирает, творческий процесс навсегда прекращается. В этом смысле участь известного писателя очень похожа на участь знаменитого актера – но даже у самых знаменитых актеров есть дублеры. У писателя таковых нет. Заменить его никто не может. Его голос неповторим и уникален.
— Да, женщины, которым изменили, способны на чудовищные поступки.
— Мужчины, которым изменили, тоже.
Неверно, будто мы любим женщину за то, что она говорит; мы любим то, что она говорит, потому что любим её.
Когда женщина замолкает, можно услышать тишину ее мыслей.
Женщины любят мечтать... И мне дорог этот «дефект», и я не только не хочу с ним расстаться, но и стараюсь гордиться им.
Сердце женщины — как лабиринт изысканных ощущений, бросающий вызов примитивному разуму прохвоста-мужчины. Если вы действительно желаете обладать женщиной, вы должны думать как она, и в первую очередь стараться покорить её душу. Ну а все остальное, эта мягкая сладкая оболочка, лишающая нас рассудка и добродетели, приложится само собой.
Cлайд с цитатой