Фёдор Михайлович Достоевский

Другие цитаты по теме

Yeah, yo

You were that foundation

never gonna be another one, no.

I followed, so taken, so conditioned,

I could never let go.

Then sorrow, then sickness,

Then the shock when you flip it on me

So hollow, so vicious, so afraid

I couldn't let myself see

That I could never be held, back or up,

no, I hold myself.

Check the rep, yep, you know my mine well.

Forget the rest, let them know my hell.

There and back, yet my soul ain't sell.

Kept respect up the best they fell.

Let the rest be the tale they tell,

that I was there saying...

Yeah, yo

You were that foundation

never gonna be another one, no.

I followed, so taken, so conditioned,

I could never let go.

Then sorrow, then sickness,

Then the shock when you flip it on me

So hollow, so vicious, so afraid

I couldn't let myself see

That I could never be held, back or up,

no, I hold myself.

Check the rep, yep, you know my mine well.

Forget the rest, let them know my hell.

There and back, yet my soul ain't sell.

Kept respect up the best they fell.

Let the rest be the tale they tell,

that I was there saying...

…простого-то человека я боюсь более, чем сложного.

— Ответь мне, Эрен! Даже зная, что всего в шаге за стеной начинается кромешный ад... Даже зная, что мы можем погибнуть в мучениях, как мои родители... Почему ты так хотел увидеть мир за стеной?

— Почему, спрашиваешь? Разве не очевидно? Потому что я родился в этом мире!

Очень важно ничего не бояться, потому что если бояться и сидеть дома, то можно пропустить самое интересное.

Люди часто говорят, что «жизнь полна выбора», но никто не говорит про страх.

Терпеть — страшно, но уйти было еще страшнее.

Иногда наши страхи говорят о наших желаниях больше, чем мы сами говорим себе о них. Но если ты узнаешь, почему ты боишься того, чего на самом деле хочешь, ты узнаешь себя.

Если бы Берен орал на него, колотил, если бы в глазах человека орк прочел знакомую жажду крови, он испугался бы меньше. Но сейчас человек напоминал ему того, кого Харраф боялся больше смерти. Тот тоже не повышал голоса и всегда улыбался, отдавая приказы о пытках и казнях.

— Ортофобия — боязнь личной собственности.

— Нет у меня страха владения вещами. Запусти меня в обувной магазин, и я это докажу. Я боюсь только недвижимости весом в 300 тонн.