Весь криминальный мир уже в депутатах!
Американцы исходят из принципа, что дипломатические переговоры хороши, но они будут еще лучше, когда на столе лежит «Парабеллум».
Весь криминальный мир уже в депутатах!
Американцы исходят из принципа, что дипломатические переговоры хороши, но они будут еще лучше, когда на столе лежит «Парабеллум».
Криминология — наука, которая изучает преступников, которые попались, преступников-неудачников. Наука, которая изучает удачливых преступников, именуется иначе — политология.
Вороватый чиновник – это всегда предатель своей страны. Его надо опасаться больше, чем союза НАТО, талибов и марсиан.
Мы готовы говорить с новым политическим руководством Грузии. А с Саакашвили должен говорить доктор.
Еще одна проблема, это наша любимая — коррупция. Политики даже любят называть ее болезнью. Тут я не совсем согласен, просто те, кто, собственно, болен, они чувствуют себя лучше, чем здоровые. Уж сколько мы с этой коррупцией не боремся, сколько не искореняем, она все крепче и крепче. Меня повеселило то, что наше руководство уговорило Европу выделить нам на борьбу с коррупцией деньги. Деньги на борьбу с коррупцией! Это вот, как если бы муж сказал жене: «Дорогая, я бросаю пить, но для этого мне нужна бутылка водки». И она верит, говорит: «Конечно, на. Но смотри, если выпьешь — больше не дам». А ему щас больше и не надо. Ему нормально. Ну в смысле, нам. Ну, в смысле, даже им. Тем, кто заболел.
Раньше говорил государь-император, что у России два союзника – армия и флот, а сейчас у России другие два союзника – нефть и газ.
Меня всегда интересовало — почему плохой язык, скверная дикция, отсутствие мысли вызывает такое большое желание встретиться с аудиторией?
В сумасшедшем доме каждый мог говорить все, что взбредет ему в голову, словно в парламенте.
— Зачем помогать тем, кого ненавидим?
— Полагаю, мы берем пример с внешней политики Америки.