Обожаю страну воображения.
Мне грустно думать, что твоя любовь, не любовь совсем,
А лишь мое бурное воображение.
Обожаю страну воображения.
Мне грустно думать, что твоя любовь, не любовь совсем,
А лишь мое бурное воображение.
Безопаснее жить без возведённых нашим воображением на Олимп земных богов, равно как и без сакральных, метафизических врагов. Хотя с ними — интереснее.
Не знаю, почему так сложилось у меня, но помню, что мне всегда было нетрудно представить себе разные вещи. У меня хорошая зрительная память, и, решая какие-то практические проблемы обыденной жизни, я часто представляю себе это зрительно. При таких условиях, очевидно, вполне естественно, что зрение также выполняет для меня роль средства для выражения тех чувств и представлений, для которых у меня ещё не было нужных слов.
Если бы все мы исповедались друг другу в своих грехах, то посмеялись бы над тем, сколь мало у нас выдумки. Если бы все мы раскрыли свои добродетели, то посмеялись бы над тем же.
Воображение – самое сокрушительное оружие противостояния проблемам. Каждая напасть – это возможность измениться, она заставляет нас развиваться; а чтобы развиваться, необходимо созидание – как индивидуальное, так и коллективное.
... моё дело приносит по меньшей мере столько же добра, сколько успокаивающие лекарства. Любой может пойти туда, куда ведёт его сознание. Можно жить в воображаемом мире, не испытывая реального ужаса или реальной боли. Я создаю образы. Я открываю дверь. Я могу воспламенить... и могу исцелить... и успокоить... и дать людям понимание...
Младший брат Лили боялся темноты, когда они были детьми. Она дразнила его этим, называла малышом и трусишкой. Когда мать кричала им выключить этот чертов свет и спать, Лили гасила свет, а потом начинала шипеть и рычать, как чудище, пока брат с криком не выскакивал из кровати, только чтобы получить трепку от раздраженной матери.
Ей хотелось, чтобы она могла вернуться в прошлое и сказать ему: теперь она понимает. Что наконец-то осознала, какой страшной бывает темнота. Потому что в настоящей темноте тебе остается лишь твое воображение.