Если в раю есть шахматы, то он, должно быть, играет с самим Господом Богом!
— Скучаешь по ней?
— Думаю, может, вернуться к ней...
— Думать в шахматах надо, в любви надо действовать!
Если в раю есть шахматы, то он, должно быть, играет с самим Господом Богом!
— Скучаешь по ней?
— Думаю, может, вернуться к ней...
— Думать в шахматах надо, в любви надо действовать!
В подобные минуты, что интересно, начинаешь думать о вещах, о которых сожалеешь, или о вещах, которые мог бы пропустить. Вообще, я хотел бы общаться с людьми с большей заботой и уважением. Я хотел бы подняться на высокий холм, но не слишком высокий, сидеть в прохладной траве, но не слишком прохладной, и чувствовать солнце на своем лице. Мне жаль, что я не мог раскрыть похищение Линдберга. Я очень хотел бы заняться любовью с красивой женщиной, к которой бы испытывал настоящие чувства. И, конечно, само собой разумеется, что я хотел бы посетить Тибет. Я хочу, чтобы тибетское правительство позволило бы Далай-ламе вернуться на родную землю. О, как бы я этого хотел!
Даже в самых безвыходных ситуациях нам приходится искать выход. Каждый день мы играем в шахматы. Наш противник — зло. Чаще всего мы выигрываем. Хотя, бывает, что и нет. И всё это ради одного слова. Надежда! Она теплится в нас. Она — наше горючее.
Однажды мне сказали, что я хорошо играю в плохих позициях. Это был самый честный и самый ценный комплимент, которого я удостаивался.
В шахматах помогать не позволено. В этом и есть прелесть игры. Ты ограничен набором ходов, определенными твоими прошлыми выборами. Варианты резво меняются с каждым принятым решением. Здесь нет страховки. Нет никаких внешних факторов. Это чистая битва двух оппонентов. Или в данном случае одного.
Факт, что игрок находился в цейтноте, по-моему, столь же малоизвинителен, как, к примеру, заявление преступника, что во время совершения преступления он был пьян.